Майкл джексон обвинил английского журналиста, которому он дал телеинтервью, в подтасовках. Michael Jackson: Одиночество, длиною в жизнь Интервью майкла джексона с баширом

Еще пара отрывков из разговора с Баширом.

Первый ролик был размещен на французском сайте ElusiveShadow.com и сопровождался очень интересной статьей, рассматривающей тактики манипулирования в журнализме на примере поведения Башира в этом интервью, а также раскрывающей тему ограничения свободы слова в современных СМИ. Я привожу ее перевод в немного сокращенном виде. Возможно, он не совсем точен в детялях, так как сначала переводила с французского на английский гуглом, но в целом смысл сохрарнен.

Эта съемка сделана 14 января 2003 года, несколькими неделями ранее первой трансляции фильма Башира. Майкл Джексон – в Майами и только что узнал о внезапной кончине Мориса Гибба, члена группы The Bee Gees. За день до похорон, на которых он собирается присутствовать, Майкл ответил на вопросы Мартина Башира – в том числе о пластических операциях и рождении своих детей. В какой-то момент в то утро репортер решил сделать паузу и прекратить съемки, и только камера Майкла Джексона продолжала вести запись. В результате мы видим то, чего не должны были увидеть.

На этом видео заметно, что артист держится гораздо менее напряженно, чем во время интервью. Он вспоминает кино и в шутку ссылается на свое давнее увлечение – «сленг кокни»: особую манеру говорить, свойственную низшим классам населения в Лондоне. Суть сленга в замене английских слов в предложениях рифмующимися словосочетаниями. Например, "stairs" превращаются в "apple and pears". Кейт Бэджери, работавший водителем Майкла во время Dangerous-тура, еще тогда пробудил у Майкла страсть к сленгу кокни.

Однако за смехом и внешней непринужденностью собеседников видно явственное манипулирование настроением певца: Башир открыто смеется вместе с Майклом, но не стесняется так же открыто напомнить ему, что его лучшая подруга, возможно, скоро умрет, потому что уже немолода. Последовавшая за этим пауза и грустное выражение лица Майкла Джексона говорят о том, как повлияли на него эти слова. Несколько минут спустя, когда интервью возобновится, Башир выберет следующей темой разговора именно дружбу Майкла с Элизабет Тейлор.

Этот пример позволяет подробно рассмотреть способы манипуляции, используемые в журналистике. СМИ часто считаются «четвертой властью» (после исполнительной, законодательной и судебной), и существует мнение, что они могут управлять толпой по своему желанию. И действительно, рисков злоупотребления этой властью существует множество, и история журнализма полна примеров того, как информация искажается в различных звеньях цепи: при выборе очевидца, манерой формулировки вопросов, умелой редактурой ответов и решением, какие ответы оставить, а какие опустить.

Однако широкая публика, как правило, упускает из виду еще одну проблему: давление, из-за которого сегодняшние журналисты преступают нормы этики, игнорируют определенные факты и отдают предпочтение одним углам зрения перед другими.

Манипулирование в журнализме

Билль о правах и обязанностях журналиста требует «уважать правду независимо от последствий», «не утаивать существенную информацию», «не использовать недобросовестные методы получения информации, фотографий и документов» и даже «заставлять себя уважать частную жизнь человека».

Если на бумаге все очевидно и просто, то в реальности никто не застрахован от этических изъянов, и перед камерой интервьюируемый часто находится в позиции жертвы, даже если постановка интервью предполагает обратное. Если человека пугает внезапное внимание, он может быть более податлив, согласиться с чужим мнением и не отстаивать свою точку зрения так решительно, как обычно. Если же он, напротив, возбужден присутствием камеры, он может проявить излишнюю самоуверенность, которой не выказал бы при других обстоятельствах.

Журналист естественно находится в позиции ответственного за оценку важности сказанных слов и правильное их использование. Злоупотребление может произойти и без нарушения норм профессиональной этики, просто за счет недостаточно глубоких вопросов. Например, журналист может осветить неполный жизненный опыт интервьюируемого. Связанный ограничениями на длительность интервью, он может отдать предпочтение не тем аспектами истории, которые хотел бы подчеркнуть интервьюируемый.

Например, весной 2009-го канал France 2 выпустил репортаж о переносе дат концертов Майкла Джексона, о чем только что было сообщено поклонникам. Команда репортеров искала различные отзывы людей об этом событии, от расстроенных новостью фэнов и разозленных зрителей до тех, кто отнесся спокойно и с пониманием. Журналист не смог собрать отзывы самостоятельно и в конце концов обратился к команде этого сайта (ElusiveShadow.com) с просьбой помочь и выступить «экспертами по реакциям фэнов». Администратор сайта согласилась ответить на вопросы по телефону и в течение двадцати минут подробно комментировала перенос дат, новое расписание и реакции публики.

Вечером во время трансляции ничего из этого не было отражено в передаче. Фактические ошибки, исправленные в телефонном разговоре, по-прежнему присутствовали. Журналист не был начинающим: он имел за плечами 25-летний опыт и хороший послужной список… и тем не менее. Сжатые сроки, проблемы в поиске свидетелей, монтаж на скорую руку, стажер, которому поручили «полевую» работу по сбору отзывов… и вот результат: неверно изложенная история, несмотря на то, что репортер потратил время на интервью.

Но бывают случаи, когда журналистские эксцессы напрямую связаны с намеренной манипуляцией свидетелем. Существует множество исследований на тему психологической манипуляции, особенно в контексте изучения феномена сектантства. Тот факт, что мужчины и женщины, находящиеся в здравом уме и способные критически мыслить, оказываются в руках лидеров-гуру и принимают иррациональные верования, породил много вопросов о механизмах, позволяющих определенным людям получать контроль над другими.

«Гуру» получает влияние над своей жертвой постепенно, в результате многоступенчатого процесса «промывки мозгов». Было бы преждевременно делать вывод о том, что журналистский эпизод с Джексоном и Баширом является типичным примером «промывки мозгов», однако он содержит механизм введения жертвы в определенное психологическое состояние, основанный на известных тактиках, позволяющих добиться от оппонента согласия с нужными манипулятору рассуждениями.

Манипуляция начинается с акта соблазнения. Так как собеседнику важно думать, что с ним установили эмоциональное родство, мы со вниманием относимся ко всему, что он говорит. Объяснение простое: если жертва сможет полюбить манипулятора, она будет гораздо более восприимчива к его требованиям.

В случае интервью Джексона с Баширом, «соблазнение» иллюстрируется рядом примеров: журналист без конца льстит Майклу Джексону, особенно в вопросах, где тот чувствует себя неуверенно, как например, при обсуждении его внешних данных. В интервью певец признался, что не любит смотреться в зеркало. Мартин Башир разуверяет его, говорит, что он «сексуальный», настолько что «женщины будут бросать трусики в экран телевизора».

Точно так же любой, кто посмотрит на публичные заявления Майкла Джексона, заметит его отчаянную потребность быть любимым. Эта потребность проявилась особенно ярко однажды, когда певец, останавливавшийся тогда в лондонском отеле, выбросил в окно наволочку, на которой черным маркером было написано «Пожалуйста, любите меня всегда». И неоднократно во время интервью Мартин Башир умножает комплименты, давая артисту иллюзию любви, которой тот так отчаянно ищет.

Завоевать любовь – это первый шаг к обладанию человеком: как только доверительные отношения установлены, у жертвы появляется ощущение, что она живет в коконе любви, ее слушают и понимают. Когда Мартин Башир говорит Джексону, что «хочет наконец показать миру, каков он на самом деле», он посылает подспудное сообщение: «Я тебя понимаю. Я знаю, кто ты. Я вижу то, чего не смог увидеть никто до меня». И Майкл Джексон, очевидно, прекрасно на это отзывается, потому что в интервью в ответ на рассуждения Башира об отношении к знаменитостям он отвечает: «Ты же выше этого, ты – уважаемый журналист».

Далее вперед выходят механизмы мистификации: постепенно манипулятор добивается отрыва от реальности в сознании жертвы. Для этого он входит в роль уверенного человека, оказывающего жертве поддержку, и скрывает свои настоящие вопросы. Жертва воспринимает это как прозрачность. Двойная игра была обнаружена в ответном фильме Майкла Джексона «Дубль II», сравнивающем то, что Мартин Башир сказал артисту в лицо, с сомнениями, которые он выразил за кадром.

Теперь все подготовлено для того, чтобы жертва больше не существовала как уникальная и независимая личность, а превратилась в «анонимного члена группы». «Все делают пластические операции!» - говорит Мартин Башир в попытке вытянуть из Майкла Джексона больше информации на эту тему. И данная техника эффективна: как признается сам певец, ему неприятно то, что его постоянно выделяют, когда многие другие звезды также делают операции по изменению внешности.

Захват жертвы обычно подкрепляется критикой манипулятора в адрес окружения жертвы. Например, в секте гуру укажет пальцем на семью, коллег по работе или обстановку, дружелюбную новобранцу. Это дестабилизирует человека, потому что разрывает его привычные эмоциональные связи. В интервью Джексона с Баширом мы видим, как репортер несколько раз пытается намекнуть, что Майкл Джексон не получает поддержки: «Как ты думаешь, твои подчиненные говорят тебе то, что ты хочешь услышать? Они искренны с тобой?»

Данный разбор можно обвинить в однобокости и предвзятости, но на присутствие манипуляции в этом интервью обратили внимание и многие СМИ. Например, ниже приведен разговор, состоявшийся между Уолтером Роджерсом и А Джилл на CNN в 2003 году:

А Джилл: Мы оба профессиональные журналисты. Что неприятно удивило меня на протяжении всего интервью, так это то, с каким непрофессионализмом оно было проведено. […]

У. Роджерс: Он пытался вести себя так, будто он – друг Майкла Джексона. Это добросовестная тактика?

А Джилл: Однозначно нет. Интервьюер – не твой друг, так же как доктор – не твой друг. Он может вести себя дружелюбно, но он тебе не друг. […] На мой взгляд, это очень трусливая манера задавать вопросы. То есть, очевидно, вначале он заполучил интервью через дружбу, но как только дело доходит до деликатных вопросов, он формулирует их следующим образом: «Когда другие люди говорят, что…» или «Как ты отвечаешь на обвинения в том, что…», как бы подразумевая этим: «На одной стороне – мы с тобой, а на другой – люди, которые говорят о тебе ужасные вещи». Отвратительно, когда интервьюер прибегает к таким приемам. Он должен иметь смелость задать свой собственный вопрос. [...]

У. Роджерс: Ты отозвался об интервью как об «ужасающем». Что ты имел в виду?

А Джилл: Честно говоря, когда интервьюер притворяется чьим-то другом, это просто страшно… И хуже всего то, что тогда он был очень дружелюбен, а критику добавил после, в закадровых комментариях и вставках. В терминах журналистики это просто аморально.

Журнализм под давлением

Фанатов Майкла Джексона часто озадачивает успех желтой прессы. Вдобавок к этому многие удивлены, что большие журналы тщательно избегают определенных «щепетильных» тем, таких как отношения Майкла Джексона с Sony или обстоятельства, при которых артист согласился на концерты This Is It. Чтобы получить полное представление о проблемах свободы прессы, необходимо проследить истоки экономической модели средств массовой информации.

В начале 18-го века газеты изготавливались полностью вручную и посему были малочисленны и дороги: для изготовления одной копии требовалось 55 рабочих. Постепенно индустриализация и механизация труда повысили распространение прессы и снизили стоимость ее производства: в 1870 году, благодаря изобретению печатного пресса, возможно было выпускать уже до 300 газет в час. Однако во Франции газеты все еще оставались роскошью элиты: школы тогда не были обязательными (и не стали таковыми вплоть до 1882 года), и уровень грамотности населения был чрезвычайно низок. Более того, газеты распространялись по подписке и стоили в среднем 80 франков в год. Для сравнения, в то время прислуга зарабатывала едва ли больше 40 франков в месяц. То есть стоимость подписки на газету равнялась двухмесячному доходу!

Революция прессы началась в 1836 году, когда Эмиль де Жирарден решил снизить цену на подписку вдвое, дабы сделать свою газету более доступной. Но как же это стало возможно? Раньше цена подписки полностью покрывала расходы на производство издания. Теперь это было уже не так. Выручки от продаж не хватало для возврата денег, вложенных в производство. Поэтому был найден источник дополнительного дохода: реклама. Жирарден изобрел новую экономическую модель, которая работает и по сей день: объединенный рынок. Газета продается не только читателям, но и рекламодателям, которые платят за место на ее страницах.

Если у газеты большой тираж, она обеспечивает рекламодателям хорошую видимость, поэтому можно запросить с них за размещение информации существенную сумму. И наоборот, если газета продается меньше, она обеспечивает меньший охват аудитории, поэтому и реклама в ней стоит дешевле. Система кажется выигрышной в обе стороны: она спасает читателя, рекламодатель распространяет свою рекламу, платя цену, пропорциональную размеру целевой аудитории… а владелец газеты компенсирует свои затраты. В то время некоторые культурные активисты уже выражали опасения, что пресса станет служить на потребу коммерции, и критиковали вторжение прессы в массы через рекламу. Луи Блан, например, писал о том, что журнализм «превратится в рупор домыслов и спекуляций».

Теперь давайте вернемся в современность: сегодня газеты и журналы на 50% зависят от рекламы. Во время экономического кризиса снижаются инвестиции в рекламу, и СМИ изо всех сил пытаются оставаться на плаву. Многим приходится уходить из бизнеса. Понятный фанатам пример: журнал «Black & White», бывший официальный фэнзин Майкла Джексона, существовавший без рекламы, начал испытывать трудности, как только поток новостей иссяк и появилась конкуренция со стороны интернета. В результате выпуски перестали выходить регулярно, и подписку стало невозможно поддерживать.

СМИ зависят от рекламодателей, а финансовая зависимость неизбежно рождает вопрос о редакционной зависимости: может ли журналист писать в газете все, что его душе угодно? Ответ почти всегда отрицательный. Представьте себе, что Sony на год выкупила в вашем журнале рекламную полосу, чтобы продвигать свои 3D-телевизоры, и обеспечивает существенную часть вашего дохода. Как журналист, свободны ли вы тогда критиковать бизнес-решения Sony Music? Если вы повредите имиджу компании, они могут отозвать инвестиции из вашего журнала. А без финансовой поддержки ваш журнал не выживет. Этот пример иллюстрирует конфликт между размещением информации и защитой рекламодателя.

О цензуре здесь говорить было бы некорректно, потому что в большинстве случаев эти механизмы не озвучиваются, и СМИ не получают явных инструкций попридержать язык. Скорее присутствует некая самоцензура: журналист ограничивает себя и не касается определенных «щепетильных» тем. Поэтому вполне понятно, что знаменитость – более удобная мишень, чем бизнесмен. Возьмите, к примеру, группу компаний LVMH, возглавляемую Бернаром Арно. Он владеет такими брендами как Vuitton, Dior, Kenzo, Givenchy, Guerlain - брендами, которые регулярно рекламируются в журналах. Можно ли обвинить Бернара Арно в газетной колонке, не рискуя потерять корпоративную поддержку LVMH? Нет, конечно.

В заключение статьи важно подчеркнуть: дело в не в том, что журнализм «лжет», а скорее в том, что журнализм «находится под влиянием», что ведет к приоритезации информации в соответствии с представляемой ею экономической угрозой: новость, наносящую потенциальный вред рекламодателю, завернут. Эта тема по многим причинам является табуированной: СМИ часто позиционируют себя как культурная индустрия, и говорить о них в экономических терминах несколько не принято. Рентабельность рассматривается только как средство осуществления «миссии по поиску фактов», а не как самоцель, даже хотя экономические проблемы – основная головная боль в жизни каждого журнала.

Появление этого отрывка из интервью с Мартином Баширом – лишь возможность упомянуть об этих проблемах и отметить некоторые спорные решения, иногда принимаемые журналистами. Эти проблемы не уникальны для Франции, они касаются СМИ во всем мире, даже самых известных изданий.

Последнее интервью Майкла Джексона (записано за пять дней до смерти)

Многие спросят, почему это интервью не было опубликовано ранее? По трем причинам. Первая - через 5 дней после интервью, к великому сожалению, Майкл Джексон скончался. Вторая - я не хотел публиковать материал без одобрения самого Майкла. Ну и третья - было много суматохи вокруг этой личности, я хотел, чтобы все улеглось.

Теперь я решилсяопубликовать последнее интервью короля поп-музыки. В нем ничего не изменено ине добавлено, я чту его память. И знайте, имя Ленни Родригес вымышлено. Пускайэто будет доказательством искренности Майкла Джексона. Это было его желание,теперь оно исполнено.

Для меня стало неожиданностью, когда Майкл Джексон захотел приватно дать интервью какому-то малоизвестному репортеру, то есть мне. Когда мне было сделано предложение взять это интервью, сначала я даже немного растерялся. Если честно, то я совершенно не был к нему готов. Но подавив смятение я, конечно же, его принял. За пару недель мне пришлось прочитать уйму различной информации про Майкла, начиная с детства и заканчивая сегодняшним днем, включая материалы из сомнительных источников, попросту говоря - желтую прессу. Я посмотрел все его интервью и видеоматериалы: концерты, клипы, домашние записи. Мне нужно было понять, о чем будет идти речь, воспроизвести всю картину происходящего, ведь Майкл сказал, что главной целью этого интервью должно быть прояснение многих аспектов его жизни. У многих людей сложилось устоявшееся мнение насчет них, благодаря слухам. Собственно эти слухи мы и собрались развеять. Я попытался проследить всю его жизнь и составить свое независимое мнение - нужно было сделать список вопросов, которые бы более точно подходили для нашего интервью. На этом основывалась сама идея интервью - разговор с человеком, не заинтересованном в какой-либо корыстной цели, совершенно отдаленного от шоу-бизнеса.

Когда я пришел к нему в особняк на Сансет стрит, он выглядел немного усталым. Майкл пригласил меня за небольшой стол в гостиной, где мы и стали разговаривать. Честно говоря, я чуть-чуть нервничал. Мне никогда не приходилось говорить со звездой такого уровня.

Ленни Родригес: Майкл, зачем тебе понадобился такой обычный корреспондент, как я, ведь можно найти более известного и профессионального?

Майкл Джексон: Ты молод и не испорчен шоу-бизнесом, как те профессионалы, которые преследовали меня всю жизнь. Однажды я уже сделал подобную ошибку, пригласив одного из них, и поплатился за это. Я раскрылся перед ним, а получил снова одну ложь и сплетни. Хотя моей целью было рассказать миру правду, чтобы исключить все нелепые выдумки.

Ленни Родригес: Ты имеешь в виду Мартина Башира?

Майкл Джексон: Ну, если называть имена, то да.

Ленни Родригес: Хорошо, я попытаюсь оправдать твое доверие и не стану менять ни единого слова в твоем интервью. Если не против, то давай приступим к основной части?

Майкл Джексон: Давай.

Ленни Родригес: Около твоей личности всегда ходило много слухов, сплетен, различных домыслов. Тяжело жить, когда из тебя делают пугало и выдумают разную чушь. Ведь ты прав, люди больше верят сплетням, чем правде. Мне хотелось бы узнать насчет твоей внешности: пластические операции, выбеливание, лоскутами отваливающаяся кожа, барокамера - что из этого правда?

Майкл Джексон: (Смеется) Да почти ничего... Знаешь, было время, когда от подобных сплетен у меня волосы становились дыбом, что же люди не выдумают, чтобы их статьи попали на вершины рейтингов. Но потом я перестал обращать на это внимание, если им хочется писать такое - пускай пишут. Понимаешь, когда я был маленьким, я жил в своем выдуманном мире, т.к. у меня совсем не было друзей. В том мире я выглядел немного иначе. Я считаю это представление правильным. Поэтому я решил изменить свой нос, сделать его уже. Я хотел приблизиться к себе настоящему. Да, мое лицо претерпело некоторые изменения только благодаря носу и только. Все остальное осталось неизменным, оно лишь менялось с возрастом, как и у всех людей. Ну, разве что в последнее время я немного похудел, из-за этого мои скулы стали острее, профиль лица стал более угловатым, но это же не повод для того, чтобы говорить, что над моим лицом поработал пластический хирург.

Ленни Родригес: Ладно, с лицом понятно, но вот что ты скажешь о цвете своей кожи? Все же ты родился черным.

Майкл Джексон: Да, с ней у меня начались проблемы уже в юном возрасте. Пигментные пятна осветляли ее. Мне приходилось пользоваться тональным кремом на открытых частях тела. Постепенно моя кожа приобрела бледный вид. Заболевание, названное витилиго, достаточно редкое и не распространенное, чтобы знать о нем. Ну а я не решался раньше рассказывать это прессе, потому что просто стеснялся и не хотел давать лишний повод для сплетен.

Ленни Родригес: Одной из причин заболевания витилиго являются сильные или долговременные стрессовые состояния. Я слышал о том, что твой отец сделал так, чтобы у тебя вовсе не было свободного времени на все те развлечения, которые были у других детей твоего возраста, а также заставлял тебя упорно трудиться над карьерой музыканта с помощью своего кулака и ремня, вселяя в тебя ужас.

Майкл Джексон: К сожалению, все так и было. Да, у меня в детстве совершенно не было свободного времени. Мне хотелось поиграть с другими подростками в баскетбол или просто посидеть поболтать, но нет, я шел репетировать. Не я, а отец планировал всю мою жизнь. Мой отец был для нас пятерых настоящим тираном. А то, что я был во главе коллектива Jackson’s five ставило меня отдельно от остальных. Я был образцом для подражания и поэтому не имел права на ошибку, иначе на меня обрушивался гнев отца. Это было ужасно – танцевать или петь и думать о том, что если ты сделаешь что-нибудь не так, забудешься или устанешь, то тебя отстегают или поколотят. Нескончаемые репетиции со своим отцом оставили у меня в душе не один шрам.

Ленни Родригес: Неужели у тебя в детстве не было ни одного друга?

Майкл Джексон: Да – это правда. Я не мог заводить длительные дружеские отношения, потому что был постоянно занят.

Ленни Родригес: Как ты переживал их отсутствие? Ты что-то говорил о своем особом мире.

Майкл Джексон: Понимаешь, мозг ребенка очень чувствителен к фантазиям, он склонен создавать различные сказочные миры, недоступные взрослому человеку из-за его взрослости. В моменты, когда я был один, я создавал себе свой мир, в котором пребывал в течении не только детства, но и всей своей жизни, когда мне было одиноко. Это не аутизм, а совершенно другое чувство, основанное на воображении. Я не хожу и не говорю сам с собой как сумасшедший (улыбается), а обращаюсь туда мысленно, в то же время могу нормально общаться с окружающими людьми. Свой мир я ношу всегда с собой и в любой момент могу очутиться в нем.

Ленни Родригес: То есть твой мир, созданный в детстве, мешал твоему нормальному общению с людьми?

Майкл Джексон: Не совсем так. Люди, которые меня окружали, в большинстве своем имели какие-либо корыстные цели по отношению ко мне. Я просто это чувствовал. Я не имею в виду фанатов, они были преданы мне всегда. Потому я не мог практически ни с кем заводить дружеских отношений. Это было одним из моих сильных разочарований в жизни. Но по-другому не получалось. Я всегда давал людям шанс стать лучше, но очень часто такие шансы делали из меня мишень для насмешек или я становился целью для претворения чужих интересов в жизнь.

Ленни Родригес: Именно поэтому твоими друзьями стали дети?

Майкл Джексон: О, да, ребенок это чудо само по себе. У них очень развитое воображение. С ними очень интересно разговаривать. Они думают совсем не так как взрослые. У них чистый, не испорченный обществом разум, другое отношение к миру, другие понятия любви, дружбы. Сами дети хотят рассказать многое, но взрослые обычно их не слушают и учат своим ценностям.

Ленни Родригес: Ты приглашаешь больных детей и детей из бедных семей в Неверленд, что ты сам с этого получаешь?

Майкл Джексон: Я получаю вдохновение. Ничто в мире не дарит мне так много счастья, как созерцание радости на лице ребенка. Вообще я люблю больше давать, чем получать, в этом смысл моей жизни. Мы часто с ними беседуем на различные темы. Именно несчастные дети, у которых было трудное детство еще более чувствительны и восприимчивы. Таким детям проще привить доброту, уважение к природе, животным. С детьми вообще очень легко найти общий язык. Своими беседами я стараюсь дать им частичку той доброты, которая поможет в будущем сохранить наш прекрасный мир. Я просто обнимаю их, желая дать хоть капельку тепла и добра.

Ленни Родригес: К сожалению вот такие объятья и дали повод для грязных сплетен. Мне самому неловко об этом говорить, я чувствую твою искренность, понимаю как тебе неприятен этот вопрос, но раз мы пишем откровенное интервью Майкла Джексона, то многим хотелось бы знать о случае домогательства к малолетнему мальчику, семья которого подала иск в суд в 2003 году.

Майкл Джексон: Знаешь, этого вопроса я ждал больше всего, потому что давно хочу рассказать об этом. Многие слухи рождались у завистливых людей, многим было на руку распространять такие слухи. Взрослые - это злые и бессердечные люди. Они могут делать разные плохие вещи ради славы или денег. Чем больше звезда, тем больше вокруг нее сплетен и грязи. Мои времяпровождения с детьми не имеют ничего общего с этими грязными слухами. Если посмотреть на меня и трезвым рассудком подумать, - может ли этот человек принести боль ребенку? Он сам получит ответ - нет, никогда и ни за что я не смогу сделать подобное даже под страхом смерти. Даже наоборот, я готов отдать свою жизнь за любого из детей. Мне очень больно думать о том, каким ужасным монстром меня представляют. Не представляешь, насколько сильно я расстроен.

Ленни Родригес: Понимаю тебя. Но, что же на самом деле произошло?

Майкл Джексон: Я.., я даже не знаю как это объяснить. Я ничего вообщем-то и не делал. Быть может однажды я обнимал Гевина, как обнимал многих других детей и кому-то показалось, что происходит нечто подобное.. Если начать с самого начала, то я забрал Гевина и его семью к себе в Неверлэнд, потому что мальчик был смертельно болен, он даже сам не мог ходить, мне приходилось самому возить его на коляске. Я хотел, чтобы последние дни он провел в самом замечательном для ребенка месте. Но через некоторое время он полностью поправился и вскоре должен был вернуться к своей повседневной жизни. Может быть это и послужило причиной моего обвинения. В 1993 году был подобный случай, когда я дал некоторую сумму денег за подобную ложь. До суда дело не дошло, мне просто не хотелось тратить свое время впустую из-за лжи, мне проще было дать родителям ребенка то, чего они так он меня хотели - денег. Так произошло и в этот раз. Сам факт обвинения был очередной ложью для того, чтобы использовать меня как денежную корову. Если в прошлый раз я стерпел подобную ложь, то в этот раз я не желал смиряться с ней. Для всех получилось бы так, будто я на самом деле признаю свою вину и откупаюсь.

Многие люди, которые по каким-либо причинам относились ко мне с неприязнью пришли на судебный процесс со своими вымышленными мерзкими историями. Мне было неприятно не только от их историй, но и от того что люди, которых я хорошо знал и доверял, говорят такое обо мне. Я не мог спать, я мало ел все время, пока шли судебные процессы. Я стал принимать успокоительные и снотворные, иначе у меня просто не получалось уснуть. После в желтую прессу просочилась информация о том, что я принимаю наркотики, а мне всего лишь хотелось спокойствия. Я хотел отдохнуть от кошмара, который трудно представить. Про свою творческую деятельность пришлось просто забыть. Судебные процессы до того истощили меня, что я находился в глубокой депрессии и сильно похудел. Что послужило еще очередным сплетням о моей внешности. Хоть мы с моими адвокатами и выиграли суд, моя репутация была опорочена, я был практически разорен этими людьми, а мой Неверлэнд стал для меня самым ненавистным местом. Меня до сих пор убивает мысль, что за свою доброту я был просто истерзан. В нашем мире, доброта наказуема, люди не верят в искреннее добро, они не способны понять, что не только Бог и ангелы могут дарить добро. Люди судят по себе и, даже не найдя ничего дурного в твоих поступках, они придумают за тебя сами, и выдадут ложь за правду, да так умело и ловко… что и сам будешь готов поверить в это… Это очень больно и горько.

Ленни Родригес: Ты и твои родители были последователями секты «Свидетели Иеговы». Впоследствии ты ее покинул. Жив в религиозной семье у тебя должно было сложиться мнение о боге и религии. Как ты сейчас к этому относишься?

Майкл Джексон: Насчет религии.. думаю если бы я был богом, я бы запретил религию. Она отнимает время, заставляет страдать, быть ограниченным. Мне не нравится религия, религия всегда была ограничением. Какой смысл в почитании Бога, если все время уходит только на это? Вопрос, который часто возникал у меня в детстве: «Разве Бог не хочет добра своим детям?». Я до сих пор не могу понять, почему Бог, если он существует, не видит добра в своих детях. Почему ему часто нужно что-то доказывать, чтобы он был сам добр к тебе, почему Бога нужно бояться? Иегова не мой Бог, я не хочу такого Бога. Он слишком вспыльчив, зол и страшен. Ты когда-нибудь спрашивал себя о том, как живут люди на Земле? Я постоянно себя спрашиваю об этом, считаю, что Бог несправедлив по отношению к хорошим людям. Он никогда не видит тебя, никогда не слышит. Он только смотрит и доставляет тебе еще новые страдания. Если бы он видел мою душу, читал бы мои мысли, то он никогда бы не позволил случиться такому со мной.

Ленни Родригес: После долгого молчания сейчас ты готовишь новое мировое турне. Что тебя заставило сделать этот шаг, ведь после судебных тяжб ты до сих пор неважно себя чувствуешь?

Майкл Джексон: Знаешь, порой я задумываюсь о том Майкле, который был раньше. Сейчас мне хочется воскресить его. Не важно, что я изнурен судами, мне только хочется сказать миру, что я тот самый, какой и был раньше, что мир не убил меня своей жестокостью. Хочу оживить в сердцах своих поклонников ту музыку, которая заставляет их сходить с ума, радоваться жизни, порхать как бабочек. Хочу спеть старые хиты: Billy Jean, Dangerous, Smooth criminal… и получить от этого удовлетворение. Я не могу жить без сцены, я думаю – это должно придать мне сил для новых творческих идей.

Ленни Родригес: В заключении, что бы ты хотел сказать нашим читателям?

Майкл Джексон: Вы никогда не думали, что падший духом человек, снова воспрянет из пепла надежд? Спасибо всем, кто меня поддерживал на данном этапе моего существования. В дальнейшем я сумею оправдать ваши надежды, вы не останетесь забытыми. Когда мы будем там, вы поймете, что вы сделали и кому помогли. Остальным же я скажу - прощайте.

Ленни Родригес: Это все?

Майкл Джексон: Думаю да.

Мы попрощались, и когда я уходил, в глазах Майкла на мгновение промелькнула глубокая тоска, которая отпечаталась в моей памяти, как нечто неизгладимое. И вот он снова улыбается... Я никогда не забуду этот взгляд. И эти странные последние слова... Человек без возраста. Странный парень этот Майкл Джексон, может быть и правда в нем есть что-то неземное? По крайней мере, он совершенно не похож ни на одного из нас.

Ян Рунов , Нью-Йорк: Документальный фильм британца Мартина Башира о Майкле Джексоне, основанный на интервью с ним, имел оглушительный успех. Телекомпания "АВС", уплатившая Баширу 5 миллионов долларов за право показа, получила в тот вечер самый высокий рейтинг: фильм посмотрели более 27 миллионов телезрителей. Акценты, расставленные автором фильма, были неожиданными для самого Майкла Джексона, который заявил: "Каждый, кто знает меня, знает правду: мои дети для меня на первом месте, я никогда не подвергну опасности и не нанесу вред ни одному ребенку". И далее: "Я поверил Мартину Баширу и впустил его в мою жизнь и в жизнь моей семьи, потому что хотел, чтобы он рассказал правду, а он предал меня. Его программа ужасна и несправедлива".

После просмотра фильма многие специалисты по работе с детьми заявили, что Майкла Джексона нельзя подпускать к мальчикам. А врач-психиатр, директор психиатрической лечебницы в Брустере, штат Нью-Йорк, Майкл Нукителли заявил, что Джексон психически болен, что он часто теряет ощущение реальности. Доктор психологии Патриша Фаррел из Нью-Джерси считает, что Майкл Джексон не может быть отцом, ибо воспринимает мир не таким, каков он есть. Он живет инфантильными фантазиями. В фильме Майкл Джаксон признается, что до сих пор любит спать в одной кровати с детьми своих друзей. Он в интервью отрицал, что делал пластические операции, называл изменения своего лица естественными под воздействием времени.

Британский журналист Мартин Башир 8 месяцев добивался согласия Майкла Джексона на интервью, обещая помочь певцу вдохнуть новую жизнь в его артистическую карьеру, которая явно пошла на спад. Но результат получился обратный: миллионы зрителей во всем мире стали свидетелями ужасного состояния, до которого дошел некогда популярнейший певец. Психолог Патриша Фаррел была потрясена кадрами, в которых Майкл Джексон держит своего маленького сына по имени Принц Майкл-Второй за балконом. Врач возмущена тем, что дети певца не знают, что у них есть мать.

10 лет назад Майкл Джексон был обвинен в педофилии. Чтобы не доводить дело до суда, певец уплатил истцу около 20 миллионов долларов. Но теперь он признал, что продолжает делить постель с мальчиками (хотя и отрицал, что это носит сексуальный характер). Как заявил известный нью-йоркский юрист Рауль Фелдер, признания Джексона должны вызвать судебное расследование.

Майкл Джексон подготовил контр-фильм из тех фрагментов своего интервью, которые были выброшены Мартином Баширом. Сначала вроде бы ни одна из крупных американских телекомпаний не захотела его показать. Потом захотели все, но певец предпочел телекомпанию "Fox", которая объявила в среду 12 февраля, что покажет контр-фильм 20 февраля. Фильм называется "Майкл Джексон, часть вторая: интервью, которое они вам не показали".

Мартин Башир Майклу Джексону:
Мартин: Вы не хотите взрослеть?
Майкл: Нет. Я - Питер Пэн
Мартин: Но вы ведь Майкл Джексон
Майкл: Да, но в душе я - Питер Пэн.

Актер Майкл Мэдсен (снявшийся в одной из ролей в клипе Майкла Джексона You rock my world) однажды сказал мне: «Майкл Джексон был очень открытым и добрым человеком, но он показался мне самым одиноким и несчастным на планете. Сложно искренне дружить с кем-то и верить людям, если ты с пеленок живешь в мире лжи под названием „шоу-бизнес“».

Прошло шесть лет с того момента, как 25 июня 2009 года остановилось сердце Короля Поп-Музыки, а вместе с ним и весь мир. Я помню, в этот день почти все новостные каналы мира говорили только об этом, планета замерла. Магия, казалось, исчезла безвозвратно.

Эту статью я бы хотел назвать своим трибьютом, неким сборником фактов-скетчей и персональных размышлений о моем герое Майкле Джексоне, который объединил и вдохновил миллиард сердец и привил мне любовь к музыке с самого детства.

Я глубоко убежден, что большую роль в недугах Джексона сыграли масс-медиа. Они терзали его много лет, окутывая цинизмом, гипертрофируя недоказанные ни разу домыслы и псевдофакты. Пресса, словно бесчисленное количество безликих термитов, подтачивала его до тех пор, пока не превратила великого артиста в параноика, отшельника и затворника, который потерял доверие почти ко всем. Майкл стал заложником собственной славы, в оковах которой он прожил всю жизнь. Люди убивали его неприятием, они же его и воскресили после смерти. Эдакий флюгер Иуды. Мадонна на вручении наград MTV в 2009 году, предваряя выступление-трибьют Майклу, была наиболее честна. Она смело сказала, как и подобает королеве, глядя прямо в зал:

"Мы все отстранились от него, когда ему было тяжело. И вы все, и я. Мы были слишком заняты предвзятым осуждением вместо того, чтобы поддержать человека, равного которому не было и не будет в истории музыки. Никогда больше не будет второго Майкла Джексона. Не скажу, что мы были близкими друзьями, но был период, когда мы общались. Я как-то предложила ему прокатиться, а потом мы поехали домой смотреть фильм. Во время просмотра он вдруг взял меня за руку. В этом было столько невинности. "

Майкл Джексон и Мадонна

Мало кто знает, что на своем ранчо Neverland у Майкла Джексона было «дерево вдохновения». Он ловко взбирался на него и мог часами сидеть и смотреть вдаль, сочиняя песни. Некоторые из его суперхитов, например, Will You Be There, были написаны на этом самом дереве. В интервью Мартину Баширу, которое потом сыграло с ним злую шутку, Джексон сказал:

«Кто-то любит играть в футбол, кто-то в баскетбол, а я люблю лазить по деревьям. А вы разве не лазаете по деревьям в свободное время?» - спросил он Башира. Тот отрицательно покачал головой. «О! Вы многое упускаете» - подытожил Майкл. В тот период Королю Поп-Музыки было 44 года.

Всю свою жизнь он пытался вернуть детство, которое было безвозвратно украдено. И мало кто это понимал, называя подобные попытки как минимум странными. В рамках своей близорукости и консерватизма толпе было невдомек, что этот человек изначально не знал любви и получил множество психологических травм в детстве. Они не задумывались, что впервые Майкл отпраздновал Рождество в зрелом возрасте, и то благодаря стараниям Элизабет Тейлор. Мало кто задумывался о том, что проблемы взаимоотношений Джексона с противоположным полом заключались в том, что в его голове не укладывалось, как можно изменять женщине, если ты стал ее мужем. Он верил в святость брака и культ семейных ценностей, но постоянно видел противоположные примеры даже в своей семье. Согласно воспоминаниям одного из биографов певца, Рэнди Тараборелли, когда Майкл узнал, что его родной брат Джекки изменяет своей жене Энид с певицей Полой Абдул - он перенес это настолько тяжело, будто предали его самого. Он всегда жил в мире, где мужская измена считалась обыденной, и это отразилось на его восприятии. Однажды известный фотограф Франческо Скавулло сказал: "Майкл спросил меня: "Как ты ведешь себя, когда влюбляешься? Ты не боишься, что она с тобой, потому что ты можешь для нее что-нибудь сделать? " Я ответил: «Майк, ты не можешь всю жизнь прожить в таком недоверии. Ты должен попробовать поверить.» На что он сказал мне: «Я боюсь. Боюсь из-за того, что видел. Мужчины в моей семье не умеют обращаться с женщинами. Я не хочу стать таким, как мои братья.»

Jackson Family (частично)

Несмотря на неподражаемую энергетику, уверенность, с которой Джексон выступал, заставляя толпы людей терять сознания от одного только танцевального па, в жизни он был крайне застенчив и обладал хрупкой душевной конструкцией. Так Билл Брей, охранник Майкла, проработавший с ним тридцать лет, рассказывал: «Когда я познакомился с Джексоном, я понял, что он действительно потерял свое детство и не может смириться с этим. Несмотря на его талант в бизнесе, в нем есть странная уязвимость. Вам хочется подойти и обнять его, сказав, чтобы он берег себя. А я бы не назвал себя сентиментальным человеком».

Слишком занятая копанием в «грязном белье» пресса мало освещала другую сторону жизни великого артиста и филантропа. Малоизвестный факт: Майкл Джексон был инициатором создания «Универсального Билля о Правах Детей», содержание пунктов которого он определил сам. Эти пункты наглядно продемонстрировали, насколько точно Майкл понимал проблемы детей. Среди них были такие немаловажные темы, как: «Право быть любимым без необходимости зарабатывать эту любовь», «Право считать себя заслуживающим обожания (даже если у вас такая внешность, что любить вас может только мама)» или «Право знать, что ты представляешь уникальную ценность, даже если пока ничего не сделал в этом мире».

Майкл Джексон с детьми в Neverland

«Улыбка Майкла исцеляет душу»- писал Ури Геллер, «он обладал уникальной энергетикой. У него был великий талант подбирать слова, способные растрогать того, кому они предназначены».

Однако Джексон был человеком импульсивным, и, возможно, если бы не его соратники на пике карьеры, например, Джон Бранка, то мы бы никогда не увидели гениальнейший Thriller. Дело в том, что Майкл долгие годы был Свидетелем Иеговы, и старейшины настаивали на том, что все, что бы ни создавал Король Поп-Музыки, проходило их личный худсовет. В конце 70-х, а также 80-х Майкл Джексон беспрекословно верил в идеологию «Свидетелей» и показал старейшинам видео на только что отснятый Thriller. Последние возмутились и сказали, что отлучат Майкла, если этот short film увидит свет. Джексон позвонил Джону Бранка, который на тот момент вел его дела, преимущественно юридические, и буквально «приказал» уничтожить все копии Thriller. «Это никогда, слышишь, никогда не должно выйти в эфир»- нервно кричал Майкл в трубку. Бранка не спал всю ночь. «Как можно было позволить подобному шедевру, в который к тому же вложены огромные деньги, превратиться в пепел из-за этой блажи?»- вспоминал Джон. Бранка нашел выход. Он предложил Майклу написать перед началом Thriller фразу о том, что его содержание не отражает личные и религиозные взгляды Майкла. Джексон согласился, старейшины были удовлетворены. Позже Майкл скажет: «Благослови Бог Джона Бранка. Если бы не он, Thriller никогда не увидел бы свет». Если Thriller поменял мир музыкальных видео, сделав Джексона новатором в создании short films, позволив ему стереть расовые и стилистические границы в музыке, канонизировав MTV, то Billie Jean изменила музыку навсегда. Эта песня и по сей день остается одним из самым успешных синглов всех времен. Ежегодно на премии MTV вручается именная награда Michael Jackson Video Vanguard Award, что является одной из престижнейших премий в мире видеоклипов. Во время создания пластинки Thriller совместно с гениальным продюсером Quincy Jones, с которым они вместе записали еще два шедевра Off the wall и Bad возникали разные ситуации. Например, в самом начале работы над альбомом мало кто верил в то, что он продастся больше чем 3 000 000 копий.

«Пластинки сейчас очень плохо продаются, Майк»- говорили ему коллеги, а также глава звукозаписывающей компании и Джонс. Это заявление привело Джексона в бешенство. Он резко сказал: «Это будет величайший диск в истории, и если вы не верите в это, то нет смысла тратить ни секунды вашего времени.» В комнате повисла тишина, которую твердо нарушил Джонс: «Ок»- сказал он - «За работу!». Известно, что в этот период между Куинси и Майклом были весьма напряженные отношения. Джонс критиковал песню Billie Jean, не считая ее достаточно хорошей для этого альбома, однако Джексон категорически настаивал на том, чтобы этой песне уделили особое внимание, и оказался прав. Именно Billie Jean подняла альбом Thriller на вершину Billboard, где диск продержался 37 недель на первом месте. По сей день Thriller - самый продаваемый альбом всех времен и народов, культ и настоящая классика современной музыки, вдохновившая сотни миллионов людей, а также большинство сегодняшних суперзвезд. Thriller также стер раз и навсегда все расовые барьеры в музыке.

Майкл Джексон: Эпоха Thriller

Тандем Майкла и Куинси совершал чудеса, самые масштабные по эффекту в мире музыки. Джонс говорил: «Майк, слушай музыку, пусть она сама подскажет тебе, что нужно. Пусти Бога в комнату.» И MJ слушал. Работая до изнеможения, всегда неудовлетворенный результатом на 100%. Затем продолжал работать вновь и вновь, пока не добивался совершенства. При этом Куинси не был сторонником диктатуры в продюсировании. Он не навязывал свои взгляды, он, скорее, раскрывал в полной мере тот скрытый потенциал, который был заложен в тебе изначально. Заслуга Майкла и Куинси в том, что они перевернули стандартное представление о поп-музыке и позволили людям увидеть безграничность возможностей поистине великого творчества. Несмотря на то, что после альбома Bad, в силу ряда причин, пара никогда не работала вместе, теплые отношения между Джонсом и Джексоном сохранились до самого конца. Более того, после смерти певца Куинси неоднократно критиковал идеи о выпуске посмертных альбомов. Он говорил, что это кощунство, нельзя думать только о деньгах, и многие коллеги соглашались с ним, подчеркивая, что если бы Майкл был жив, он никогда не позволил, чтобы такие альбомы, как Michael и Xscape (последний продюсировали Timbaland, Darkchild, L.A. Reid и множество других великих людей), увидели свет. Майкл был перфекционистом и вряд ли был бы рад подобным «сырым» релизам. Однако цифры говорят за себя. Когда в прошлом году вышел последний альбом Xscape, он тут же возглавил британский чарт и попал на второе место в Billboard.

Майкл Джексон и Куинси Джонс

Многие годы звукорежиссером Майкла был Bruce Swedien - гений звука, мастер и волшебник, который всегда добивался неповторимого звучания. Это уникальный человек. Никто в мире не знает геометрию звука лучше, чем Брюс. Доказательством тому хотя бы служит его работа над пластинкой Майкла Invincible, записанной в 2001 году, которая объективно считается лучшей по звучанию в истории поп-музыки. До сих пор. Спустя 14 лет.

Изначально Джексон хотел записать свой хит Bad в дуэте с Prince, который в тот момент находился на пике своей карьеры, но общение у артистов не заладилось с самого начала. Они встречались, обсуждали проект. У Майкла и его менеджмента созрел отличный план: запустить rumor кампанию в прессе, мол, они с Prince злейшие враги, которые ненавидят друг друга, а потом, когда весь мир будет смаковать это и делиться на два лагеря, они выступят с официальным заявлением, что это всего лишь слухи, и представят клип на Bad, где, по изначальному сюжету, будут соревноваться друг с другом, выясняя, who"s bad. Prince не был в восторге от этой идеи, а после того, как услышал демо песни, отказал окончательно, сославшись на то, что и без него все у ребят получится. Когда Фрэнк Дилео (менеджер Майкла в те годы) спросил, что он думает об этом, Джексон равнодушно пожал плечами и ответил: «Цифры».

Между ними всегда была некая борьба и неприятие друг друга. Prince прислал Майклу коробочку с амулетами и перьями в подарок. Позже выяснилось, что она была заговорена мастерами Вуду, что привело Джексона в ужас. Prince считал Майкла занудой, а тот, говорил, что Prince, хоть и пишет неплохую музыку, но сам по себе злыдень и ужасно обращается с женщинами. «Кроме того актер из него никакой. Ничего из себя не представляет». Не слишком расстроившись, король поп-музыки исполнил песню Bad сам, а музыкальный short film на него снял великий Мартин Скорсезе. Кстати, в нем впервые на экране можно увидеть Уэсли Снайпса. Песня стала очередной революцией в мире музыки и привлекла огромное количество уличной аудитории.

Майкл Джексон: эпоха Bad

Альбом Bad продавался головокружительно, но повторить успех Thriller по продажам ему так и не удалось. Более того, на вручении премии Grammy в 1988 году в самой ожидаемой для Майкла номинации «Альбом года» он уступил одному из самых выдающихся дисков U2 - The Joshua Tree. Выпустив больше всех хитов в году и продав больше всех копий - Джексон ушел без этой награды, что, несомненно, повергло его в уныние, но ненадолго. Следующий супер удар под названием Dangerous поступил в продажу в 1991 году и стал самой успешной записью Майкла после Thriller. Помимо прочего Dangerous оказал самое знаковое влияние на всю современную R"n"B музыку, сильно изменив ее. Об обложке альбома ходило масса споров, многие таблоиды выискивали в ней скрытый смысл, прослеживался даже посыл причастности Джексона к illuminati. Автор обложки Mark Ryden рассказывал, что был очень вдохновлен клипом Майкла Leave me alone, что стало толчком для создания именно такого имиджа. «Это самый большой формат для обложки. Оригинал составлял около 90 квадратных сантиметров»- вспоминает Марк. «Если посмотреть на нее очень внимательно, то увидишь, что названия, тематика и message песен отображены на ней досконально. Ее создание заняло у меня несколько месяцев. Это была долгая, кропотливая и очень важная для меня работа».

Обложка альбома Майкла Джексона Dangerous

Одной из самых личных песен альбома является Who is it, видео на которую снял культовый Дэвид Финчер. Who is it пропитана метаниями, внутренними вопросами певца. В глубинах великолепной гармонии, новаторской музыки, захватывающей гипнотической мелодии и исполнения заточена глубочайшая драма одиночества в толпе многоликих людей, за масками которых невозможно различить искренность. Особенно в женщинах. Линия недоверия к женской любви в этом произведении настолько ярко выражена, что невозможно не прочувствовать всю эту пустоту разбитости в результате глубочайшего разочарования. В жизни Майкла Джексона, пожалуй, были четыре женщины, которых он боготворил: мама Кетрин, Элизабет Тейлор, Дайана Росс и Лайза Мария Пресли. И если Тейлор была для него ближайшим соулмейтом и опорой, а Росс - мамой в шоу бизнесе, то к Лайзе он, определенно, испытывал чувства другого характера. Они были похожи. Детство обоих прошло под светом софитов, оба не знали нормальной жизни, она его неподдельно понимала и боготворила, а он внимал ее советам. Именно она сказала ему однажды: «Майкл, спокойный сон дороже общественного мнения», именно она держала его за руку на краю пропасти. Этот паззл должен был сойтись. И он сошелся. Правда ненадолго, но, тем не менее, подарил Джексону и Пресли несколько счастливых лет. После смерти Майкла Лайза говорила, что Джексон не раз повторял фразу: «мне кажется, я закончу, как твой отец». Гимном их отношений стала песня, супер хит из альбома History - You are not alone, написанная для него R.Kelly. You are not alone - одна из лучших поп-баллад в современной музыке.

Майкл Джексон и Элизабет Тейлор

Майкл Джексон и Лайза Пресли

Майкл всегда хотел достучаться до людей, сказать им: «не осуждайте меня, я просто человек. Такой же как вы, я так же, как и вы, хочу просто любить и быть любимым», и он отправлял эти тонкие послания через свои чувственные песни. А как еще он мог это сделать? Но многие ли из нас умеют читать между строк? Огромная птица спускается на сцену, обнимая его крыльями в Will you be there, «before you judge me try hard to love me», умоляя, поет он в проникновенной Childhood, «when you"re alone and you"re cold inside» на обреченном надрыве он объясняет в Stranger in Moscow, более агрессивно пытается донести до понимания людей свою боль через Why you wanna trip on me, Scream и They don"t care about us и подытоживает это желание через глобальные темы о проблемах Земли в гениальной Earth song, а также гимнах добру We are the world, Heal the world и Man in the mirror. Если остановиться на композиции Stranger in Moscow более подробно, то, безусловно, она окажется самой личной песней, когда-либо созданной Джексоном. Рэнди Тараборелли рассказывал, что идея песни и видео изначально задумывалась как отражение сокровенности внутреннего мира певца. Он начал писать ее после первых гастролей в Москве. Этот мегаполис показался Джексону полным отождествлением собственной жизни. В его восприятии Москва осталась серым, бурлящим гонками городом бегущих куда-то людей, где ты чувствуешь себя самым одиноким в этой толпе. Рэнди рассказывал, что даже на пике карьеры Майкл иногда совершал прогулки с целью обрести новых друзей. Но безуспешно.

«Даже дома я чувствую одиночество»- говорил Джексон - «иногда оно настолько гложет меня, что я не могу справиться со своими эмоциями, запираюсь в комнате и плачу. Вы не представляете как это тяжело, найти настоящих друзей. Иногда я прогуливаюсь по окрестностям по ночам с надеждой кого-нибудь встретить, чтобы просто поговорить о чем-то отвлеченном, но каждый раз эти прогулки заканчиваются ничем».

Он завидовал людям, которые могут спокойно ходить по улицам, отовариваться в супермаркете (однажды его друзья закрыли один из них специально для Майкла, чтобы он мог имитировать шоппинг), встречаться, влюбляться, пройтись по парку. Величайший артист, мечтающий о простых вещах. Отшельник с сотнями миллионов сумасшедших фанатов, одинокий мечтатель, катающийся на «чертовом колесе» у себя в Neverland часами по десятому кругу, смотря в одну точку, затерянный среди сотен вечерних огней. Взрослый мужчина с душой девятилетнего мальчика, застрявшего во времени, который так хотел быть понятым. Человек, жаждущий искренности и неподдельного чуда в мире людей, которые всегда хотели у него что- то взять, прикоснуться, быть причастным к славе и деньгам, но ни разу не подумали о том, чтобы дать этому человеку хоть немного настоящей любви взамен. Безусловной. Открытой. Отсюда и покупка кукол в человеческий рост, которые он хранил дома, давая им имена и разговаривая с ними, в той же параллели парк чудес, любимое развлечение - перестрелки водяными пистолетами и дружба с Маколей Калкином. Дети - это, предположительно, та аудитория, с которой ему было комфортно, потому что они неподдельно искренни. «Если я проснусь и узнаю, что на Земле не осталось ни одного ребенка, я выброшусь с балкона незамедлительно.»- говорил Майкл. Желание этой искренности и детская среда, в которой он ее получал, и сыграло с ним злую шутку в мире корыстных, беспринципных и алчных взрослых, которые так и жаждали урвать хоть что-нибудь от этого «пирога», уничтожить и растоптать империю Джексона, как говорится, «by any means necessary». В конце концов, им это удалось. Но вряд ли когда-нибудь удастся окутать забвением то великое музыкальное наследие, которое оставил Король Поп-Музыки в своих песнях, видео, выступлениях. Невероятное, гениальное творчество, поселившееся в миллионах сердец навсегда. Этот необыкновенный человек изменил мир и подарил нам волшебство. А волшебство не умирает никогда.

• 13256