Винтовка карле образца 1867 года описание. Игольчатые винтовки. Отрывок, характеризующий Игольчатое ружьё

По неутешительным итогам Крымской войны русское командование спешно занялось оснащением войск нарезным стрелковым оружием. Уже в 1856 году была разработана 6-линейная дульнозарядная винтовка. В основу её конструкции было положено русское 7-линейное ударное капсюльное ружьё, у которого гладкий 7-линейный ствол заменялся нарезным 6-линейным. Для большего удобства заряжания ствол был укорочен на 15 см; вес ружья без штыка - 4,4 кг, со штыком - 4,8 кг; вес заряда, несмотря на уменьшение веса пули, удалось оставить прежним. Новый заряд составлял 1,12 золотника против прежнего 1,1-золотникового. Масса пули упала с прежних 49,05 до 35,19 г. Начальная скорость с прежних 450 м/с из-за большого трения пули о нарезы упала до 348,6 м/с. Однако при этом дальность стрельбы с прежних 213 метров увеличилась до 853.

Русское ударное капсюльное ружьё образца 1845 года

Русская 6-линейная дульнозарядная винтовка образца 1856 года: Калибр – 15,24 мм. Длина 1340 мм. Длина ствола 939 мм. Масса без штыка 4,4 кг. Масса порохового заряда – 4,78 г. Масса пули – 35,19 г. Начальная скорость пули – 348,6 м/с.

Однако едва эту винтовку приняли на вооружение, как у наших врагов, а нашими врагами тогда были все страны, кроме нейтральной Швейцарии и далёкой Америки, появились казнозарядные винтовки. Казнозарядность давала противнику преимущество в скорострельности. Кроме того, было необходимо иметь в виду, что для заряжания оружия с дула надо было подниматься во весь рост; подготовлять оружие к выстрелу сидя и лежа было невозможно. После введения в войска более дальнобойного и более меткого оружия надо было принять все меры для устранения этого недостатка в целях лучшего укрытия живой силы. Поэтому, помимо стремления к увеличению скорострельности, необходимость такого предохранения стрелка во время заряжания и была основной причиной перехода к заряжанию с казны, при котором все приемы по перезаряжанию оружия можно было производить в укрытии.

В виду всего этого в России особое внимание на игольчатое оружие. Испытаниям были «подвергнуты системы Дрейзе и Карле. Этой последней было отдано безусловное предпочтение, так как в ней уже были устранены основные недочеты винтовки Дрейзе. В конструкции затвора имелся кожаный обтюратор, игла была короткая, пуля велась по нарезам своим корпусом, а не отдельным поддоном.
Ввиду крайней спешности опыты ограничились сравнительно небольшим числом выстрелов.
В 1867 г. был утвержден образец винтовки и патрона для скорейшей переделки 6-линейных заряжающихся с дула винтовок в казнозарядные по системе Карле.

Игольчатая винтовка Карле-Зонса, 1867 г. Калибр – 15,24 мм. Вес без штыка – 4,5 кг, Длина без штыка –134 см. Длина ствола – 765,5 мм. Масса порохового заряда – 5,02 г. Масса пули – 34,64 г. Начальная скорость пули – 305 м/с.

Открытый затвор винтовки Крнка Закрытый затвор винтовки Крнка

Ствол винтовки Крнка был таким же, как у 6-линейной винтовки, заряжаемой с дула. Однако, в отличие от того ствола, в казённой части ствола винтовки Крнка был рассверлен патронник для вкладывания металлического патрона.

На казенную часть ствола навинчивалась коробка, прикрепленная также и к ложе посредством хвостового винта. Коробка винтовки Крнка имела несколько наклонный полуцилиндрический желоб Для вкладывания патронов в патронник ствола; слева в левой части коробки имелись ушки, через которые проходил шарнирный болт, служивший осью вращения откидног

Скорострельность Карле достигала семи выстрелов в минуту, но при поступлении первых партий винтовок в войска обнаружились серьёзные недостатки системы, заключавшиеся в неправильном полете пуль и плохой меткости. Исследования этого вопроса выяснили, что причина заключалась в недостатках не самой винтовки, а патрона. Так как после выстрела несгоревшая часть бумажной гильзы оставалась в канале, то пули следующих патронов при движении их при выстреле по каналу ствола имели перед собой этот остаток; пуля летела вместе с остатком бумажной части патрона, вследствие чего полет ее был неправильным, ухудшая и меткость винтовки.
Надо было изменить устройство патрона и добиться того, чтобы остаток гильзы свободно вылетал из канала ствола, не следуя за пулей.

В 1868 году на вооружение стала поступать винтовка Бердана №1. Но поступала она первоначально на вооружение лишь стрелковых полков. Пехотные же полки, коих было большинство, оставались пока с винтовкой 1856 года — быстро заменить огромное количество винтовок не было возможности.

В конце 1868 г. лейтенант Баранов предложил несколько измененную им систему Альбини, принятую на вооружение бельгийской армии. Опыты дали благоприятные результаты. Немедленно было решено переделать 10 тысяч винтовок по этой системе. Почти одновременно в январе 1869 г. для переделки 6-линейной винтовки была предложена другая система, также с откидным затвором, а именно венского оружейного мастера по фамилии Крнка. Спешно была образована особая комиссия для испытания обеих систем с целью выбора наилучшей. Испытания выяснили некоторые преимущества системы Крнка, которая к тому же оказалась проще в изготовлении, а потому и дешевле. Образец системы Крнка был утвержден для переделки 6-линейных заряжающихся с дула винтовок.

Сильвестр Крнка (1825-1903)

На родине в Чехии Крнка в основном известен как изобретатель педального трамвая, все двадцать пассажиров которого крутили педали. Трамвай Крнки был представлен в 1895 году на славянской этнографической выставке в Праге и вызвал в прессе большой фурор, но до практической реализации проекта дело так и не дошло.

В 1809 году в Париж приехал молодой немец Иоганн Дрейзе. Через некоторое время он стал подмастерьем у известного оружейника Самюэля Паули, выпускавшего ружья и пистолеты, а также занимавшегося изготовлением оригинальных изделий, готовых патронов. Кстати, именно ему принадлежит авторство одного из унитарных патронов.

В сентябре 1812 года Паули запатентовал ружье, заряжавшееся с казенной части металлическими патронами, которое сразу заинтересовало военных и, главное, императора Наполеона Бонапарта. Однако сложное устройство и необходимость снабжать каждый экземпляр «индивидуальными» гильзами помешали массовому производству, а в следующем году императору было не до этого... Вернувшись на родину, Дрейзе создал пять новых систем гладкоствольного оружия с кремневыми замками. При этом он остроумно прикрепил капсюль к донцу пули. Боек-игла, проходя через заряд, накалывал капсюль.

Изобретатель Дрейзе

Изобретатель Дрейзе сумел заинтересовать игольчатыми винтовками прусских военных и получить от них средства на совершенствование игольчатого ружья. На это ушло десятилетие, но в конце концов он разработал удачную конструкцию. Его винтовка заряжалась с казенной части готовыми патронами, имевшими бумажную гильзу с картонным дном. Дрейзе не забыл экспериментов парижского наставника. Капсюль находился между пулей и порохом в особом поддоне - Шпигеле.

Сперва Дрейзе применил яйцевидную пулю, а с конца 40-х годов - заостренную, созданную известным уже нам Минье. Кстати, бумажные гильзы позволили упростить снабжение войск боеприпасами, поскольку их можно было изготовить в любой армейской мастерской. Казенная часть винтовки запиралась горизонтально скользящим трубчатым затвором, причем его передняя часть - боевая личинка - упиралась в край ствола, обеспечивая надежную обтюрацию.

Разрез игольчатой винтовки системы Дрейзе:

1 - патрон, 2 - игла, 3 -ударник, 4 - пружина. Положение частей показано в момент выстрела.

Внутри затвора находилась спиральная боевая пружина, обвивавшая ударник с длинной иглой на конце. В стволе было 4 нареза, дальность прицельного огня достигала 600 м. В общем, Дрейзе удалось сразу решить главные проблемы - дальнобойности, скорострельности (5 - 6 выстрелов в минуту) и простоты заряжания.

Устройство патрона к игольчатой винтовке системы Дрейзе:

1 - пуля, 2 - Шпигель, 3 - капсюль, 4 - порох.

В 1840 году

В 1840 году игольчатую винтовку Дрейзе испытали, одобрили и через некоторое время приняли на вооружение прусской армии под туманным наименованием «легкое капсюльное ружье образца 1841 г.». Дело в том, что, сразу оценив достоинства винтовки Дрейзе, прусские военачальники постарались засекретить ее и на протяжении ряда лет она являла собой важнейшую военную тайну Пруссии, которую чуть было не разгласили при буржуазно-демократической революции 1848 - 1849 годов, когда восставшие прорвались в берлинский арсенал.

Впервые новое оружие заявило о себе в 1864 году, в войне против Дании. Любопытно, что победители были больше всего озабочены неожиданно большим расходом боеприпасов, ведь теперь стрелку было достаточно оттянуть затвор, вложить патрон, вернуть затвор на место, прицелиться и нажать на спуск. Никаких манипуляций с порохом, пулей, пыжом и шомполом! При выстреле бумажная гильза сгорала, а ее остатки выбрасывались через ствол с пороховыми газами; стрелять можно было и лежа, что поначалу, конечно, раздражало ярых «фрунтовиков», видевших в каждом залегшем солдате труса.

Патрон к игольчатой винтовке системы Карле:

1 - пуля Минье, 2 -расширительный колпачок, 3 - порох, 4 - капсюль.

Боевой опыт австро-прусской войны 1866

Боевой опыт австро-прусской войны 1866 года ускорил пересмотр тактических приемов. Так, сначала австрийцы по давней традиции ходили в наступление сомкнутыми колоннами, представлявшими отличную цель для вооруженных дальнобойными ружьями пруссаков. Результат не замедлил сказаться - 27 июня, в бою под Траутенау, австрийцы, попав под сосредоточенный огонь противника, потеряли свыше 3,5 тыс. солдат и офицеров, тогда как потери пруссаков оказались втрое меньше.

После этой войны почти во всех армиях окончательно отказались от атак в плотных боевых порядках, солдат стали учить искать естественные укрытия на местности, маскироваться, залегать под огнем. Война показала несомненное преимущество казнозарядных игольчатых винтовок перед дульнозарядными ружьями, и многие страны принялись спешно обзаводиться ими.

Прусская пехотная игольчатая винтовка системы Дрейзе образца 1851 года. Общая длина - 1420мм, длина ствола - 910 мм, калибр - 15,4мм.

Потерпевшие поражения в войне 1870 - 1871 годов французы вскоре создали свои образцы. Мастер артиллерийского арсенала А. Шаспо применил усовершенствованный патрон с капсюлем на донце гильзы. Это позволило укоротить иглу, отчего выиграла ее прочность. Винтовка стала надежнее. В России подобную винтовку приняли на вооружение в 1867 году.

В том же году и итальянцы обзавелись аналогичным оружием, разработанным артиллерийским офицером из Турина С. Каркано. Кстати, с тех пор французскую и итальянскую винтовки начали называть по фамилиям изобретателей.

Первый образец ружья Лефоше (1832 года), в котором применялись гильзы с брандтрубками. Общая длина -1140 мм, длина ствола - 710 мм, калибр - 15,6 мм.

Патрон с брандтрубкой для первого ружья Лефоше.

К концу 70-х годов у игольчатых ружей, винтовок и пистолетов выявились существенные недостатки. Длинные и тонкие иглы нередко ломались, и оружие надолго выходило из строя; в стволе скапливались несгоревшие клочья гильз; пороховые газы иногда прорывались через затвор и били в лицо стрелка. И все же система Дрейзе выполнила свое назначение, открыв возможность массового производства и применения казнозарядных, нарезных винтовок.

Французское охотничье ружье системы Лефоше.

Общая длина - 1160мм, длина ствола - 760мм, калибр - 17,8мм.

К. Лефоше

История ручного огнестрельного оружия была бы неполной без рассказа о знаменитых некогда конструкциях француза К. Лефоше. Кстати, именно с них разошлись пути развития боевых и охотничьих систем. После семи лет напряженного труда, в 1832 году, Лефоше запатентовал легкую двухстволку. Несомненно, он испытывал сильное влияние Паули, разрабатывавшего унитарные патроны,- на ранних образцах даже указывал место изготовления: «бывшая мастерская Паули».

Стволы ружья Лефоше располагались горизонтально и при перезарядке откидывались вниз, открывая казенники для укладки патронов. Такие ружья стали именовать переломными. Справедливости ради напомним, что подобные конструкции существовали еще в XVIII веке, но парижанин нашел более совершенный способ запирания стволов.

Дело в том, что у его предшественников применялась простая защелка, которая со временем расшатывалась, и оружие становилось небезопасным для владельца. В «переломке» Лефоше стволы намертво удерживались специальным эксцентриком, заходившим в два подствольных крюка после того, как стрелок поворачивал длинный нижний рычаг. Эту систему запирания обычно называли по имени ее создателя.

Французское двуствольное 25-зарядное, револьверное ружье под шпилечный патрон, выпущенное фирмой Лефоше в 60-е годы XIX века.

Общая длина - 1000 мм, длина ствола - 565 мм, калибр - 9,5 мм.

Унитарный патрон Лефоше

Кроме того, Лефоше изобрел унитарный патрон, состоящий из металлической гильзы с порохом, пулей (или дробью), пыжом и приваренной сверху брандтрубкой для капсюля. Именно в ней и заключался первоначальный замысел оружейника - поместить брандтрубку не на самом оружии, как было раньше, а на гильзе. Теперь владелец ружья мог носить в патронташе несколько полностью снаряженных патронов, которые требовалось только вставить в казенник.

Надо отдать должное Лефоше - быстро оценив достоинства своего патрона и выявив его недостатки, он оперативно, к 1837 году, создал ставший знаменитым улучшенный шпилечный патрон. Вполне возможно, что торчащая брандтрубка и навела его на мысль отыскать ей какую-то замену. Лефоше убрал капсюль внутрь гильзы, а от него наружу вывел небольшой стерженек-шпильку. После того как по ней ударял курок, она сдвигалась и накалывала капсюль.

Английское охотничье ружье центрального боя системы Ланкастера.

Общая длина - 1170мм, длина ствола - 770мм, калибр - 18мм.

Гильза Лефоше

Сама гильза Лефоше была картонной, с медным донцем, рядом с которым и монтировалась шпилька, по которой легко познать эти боеприпасы. В казенной части для нее делали пропил, а при перезарядке стрелок ухватывал шпильку и вытаскивал стреляную гильзу, чтобы вставить новый патрон. Ударный механизм представлял собой видоизмененный капсюльный замок с плоской головкой курка, чтобы удобнее бить по шпильке.

Шпилечные ружья Лефоше

В 40-50-е годы многие фабриканты выпускали шпилечные ружья Лефоше, а также подражали его изделиям. Так, известный пражский мастер А. Лебеда расположил стволы вертикально, француз Гастинн-Ренетт изготовил ружья, у которых стволы при перезаряжении отодвигались, но механизм оказался слишком сложным и капризным.

Петербургский мастер Флориан Вишневский предложил патрон, в котором шпилька располагалась не сбоку, а в центре гильзы - по сути дела, это был прообраз появившегося несколько позже патрона центрального боя.

Одновременно и в России было обращено особое внимание на игольчатое оружие; испытаниям были подвергнуты системы Дрейзе и Карле; этой последней было отдано безусловное предпочтение, так как в ней уже были устранены основные недочеты винтовки Дрейзе. В конструкции затвора имелся кожаный обтюратор, игла была короткая, пуля велась по нарезам своим корпусом, а не отдельным поддоном.

Ввиду крайней спешности опыты ограничились сравнительно небольшим числом выстрелов.

В 1867 г. был утвержден образец винтовки и патрона для скорейшей переделки 6-линейных заряжающихся с дула винтовок в казнозарядные по системе Карле (рис. 74).

Рис. 74. Винтовка Карле .

Скорость стрельбы достигала 7 выстрелов в минуту.

При выдаче первых партий винтовок в войска обнаружились, однако, значительные недостатки системы, заключавшиеся в неправильном полете пуль и плохой меткости.

Исследования этого вопроса выяснили, что причина заключалась в недостатках не самой винтовки, а патрона. Так как после выстрела несгоревшая часть бумажной гильзы оставалась в канале, то пули следующих патронов при движении их при выстреле по каналу ствола имели перед собой этот остаток; пуля летела вместе с остатком бумажной части патрона, вследствие чего полет ее был неправильным, снижая и меткость винтовки.

Надо было изменить устройство патрона и добиться того, чтобы остаток гильзы свободно вылетал из канала ствола, не следуя за пулей.

Все эти изыскания повели во время установки производства винтовки к необходимости введения изменений как в винтовке, так главным образом и в патроне.

Наспех введенные изменения, однако, не могли полностью исправить дело. От войск продолжали поступать жалобы на вновь выдаваемое им оружие. Войска указывали на частые недолеты пуль, прорывы газов в затвор, поломки иглы. Все эти недостатки в связи с медленностью переделки заставили отказаться от системы Карле. Всего было изготовлено 200 000 таких винтовок.

Винтовка Карле . Основные данные следующие: калибр - 6 лин. (15,24 мм), вес со штыком - 4,9 кг, вес без штыка - 4,5 кг, длина со штыком -184 см, начальная скорость пули - 305 м/сек.

Ствол - такой же, как и у 6-линейной заряжающейся с дула винтовки; при переделке в нем разделывался лишь патронник для помещения вкладываемого с казны бумажного патрона. Ствол ввинчивался в ствольную коробку аб (рис. 75 и 76), снизу к ней прикреплялась спусковая пружина в с загнутым вверх концом, служившим боевым взводом г .

Рис. 75. Положение частей винтовки Карле перед выстрелом .

Рис. 76. Положение частей винтовки Карле после выстрела .

Для закрывания при выстреле казны ствола служил затвор дд (рис. 77), представлявший цилиндрическую трубку с двумя стойками жж на заднем конце и двумя боевыми выступами ее ; между стойками помещалась рукоять з (рис. 78), вращавшаяся на оси и , проходящей через стойки; в своем поднятом (рис. 77) и опущенном (рис. 75) положений рукоять закреплялась помощью особых пластинчатых пружин; боевые выступы ее предназначались для соединения затвора со ствольной коробкой; при повороте затвора они входили в соответствующую выемку в ствольной коробке, удерживая затвор при выстреле, подобно тому как это выполняется выступами боевой личинки в современной 7,62-мм винтовке; в передней части затвора помещалась подвижная головка к , под которой было несколько кожаных кружков; они имели целью устранение прорыва пороховых газов при выстреле, (подобном тому, как это было сделано в винтовке Шасспо (см. рис. 76).

Рис. 77. Затвор винтовки Карле .

Рис. 78. Рукоять затвора винтовки Карле .

Для разбивания капсюля патрона в затворной трубке помещался ударник с боевой пружиной и муфтой с иглой (см. рис. 75).

Для производства выстрела стрелок надавливал на спусковой крючок: ударник соскакивал со взвода г спусковой пружины и под действием сжатой боевой пружины устремлялся вперед, вследствие чего игла его разбивала капсюль патрона.

Патрон к винтовке Карле (рис. 79) состоял из бумажной гильзы, пули системы Минье, заряда пороха и поддона, изготовлявшегося из нескольких кружков картона; в поддон вставлялся капсюль; при выстреле передняя часть гильзы обрывалась у перевязи под пулей и уносилась ею из ствола; остальная же часть гильзы с поддоном оставалась в каморе патронника. Остаток этого продвигался вперед при вкладывании следующего патрона, а при выстреле выбрасывался из канала ствола впереди пули.

Рис. 79. Патрон винтовки Карле.

Патрон по сравнению с прежними бумажными патронами для кремневых и ударных ружей был довольно сложен - войска могли лишь собирать у себя отдельные высылаемые им части патрона: капсюли, поддоны, порох, железные чашечки для пуль Минье, которые требовали более точной заводской, а не ручной фабрикации в войсках.

Недостатки этого унитарного бумажного патрона, помимо сложности его устройства, заключались в том, что поддон вместе с кожаным обтюратором в затворе винтовки не всегда предохранял от прорыва газов; оставшаяся же после выстрела часть гильзы, кроме того, загрязняла ствол. Все эти недостатки и заставили обратиться к введению патронов с металлической гильзой.

Всего было переделано 213 000 винтовок; они поступили на вооружение окраинных военных округов - Кавказского, Оренбургского, Восточно-Сибирского, Западно-Сибирского и Туркестанского. С этим оружием в руках русский солдат участвовал в Русско-Турецкой войне 1877–1878 гг., во всех боях Кавказского фронта и отчасти при завоевании среднеазиатских владений, предпринятом с 1879 г.

Винтовка Карле по своей конструкции была одной из наименее совершенных из числа винтовок, состоявших на вооружении русской армии, но тем не менее русскими войсками был нанесен ряд поражений турецкой армии как в полевых боях, так и при взятии крепостей Ардагана, Карса, Эрзерума.

Для Соединенных Штатов Вторая мировая война началась утром 7 декабря 1941 г. налетом японской палубной авиации на 11ерл-Харбор. В ударе японского флота было задействовано шесть авианосцев. Главной целью удара являлось уничтожение линкоров и авианосцев американского Тихоокеанского флота в гавани Перл-Харбора. В части линкоров номер удался - повреждения получили все линкоры, находившиеся в Перл-Харборе, но авианосцев японцы на Гаваях не застали. С выходом из строя линейных кораблей, их место пришлось занять тяжелым крейсерам.

Уже в первый же год войны самые упорные скептики были вынуждены признать, что самолет стал неотъемлемым участником боевых операций, а его роль в войне неуклонно росла. Самолет уже использовали не только для корректировки артиллерийского огня, разведки или связи, но самолет теперь превратился в самостоятельное оружие, способное бороться с самолетами противника.

Описаны истребители Франции и Германии (начало).

Кадры решают все. А в переломное время, в экстремальных ситуациях, герои решают все, - считает автор книги о маршале авиации А. И. Покрышкине.

Именно Покрышкин стал ярчайшим выразителем тех перемен, которые сделали нашу армию 1941 года армией 1945 года. Он был первым из когорты тех, кто сломил боевой дух люфтваффе. По свидетельству известного ученого Ю. Н. Мажорова, который в годы войны служил в 1-й отдельной радиобригаде Ставки ВГК, лишь в трех случаях немцы переходили с цифровых радиосообщений на передачу открытым текстом: «Ахтунг, партизанен!» (внезапное нападение партизан); «Ахтунг, панцер!» (прорыв советских танков) и - «Ахтунг, Покрышкин!».

Знаменитый летчик никогда не был баловнем судьбы. Да и не могла быть легкой жизнь у человека, который, как говорит о нем один из его учеников, генерал-полковник авиации Н. И. Москвителев, «ни разу нигде не покривил душой, не сказал неправду». О многих перипетиях жизни летчика и военачальника впервые рассказано в этой книге.

Редчайшее сочетание различных дарований - летчика-аса, аналитика, командира, наставника - делает личность Покрышкина единственной в своем роде. Второй наш трижды Герой И. Н. Кожедуб всегда говорил, что учился у него воевать и жить, быть человеком…

Книга издается к 100-летнему юбилею Александра Ивановича Покрышкина.

Первый Bf.109B-1 сошел со сборочной линии Аугсбурга в феврале 1937 г. К этому времени головной для оснащения новым истребителем была выбрана старейшая истребительная эскадра JG.132 «Рихтгофен». Первой планировали перевооружить 2-ю группу в Ютербог-Дамм, а за ней - 1-ю в Деберице. Однако ситуация в Испании, где И-15 и И-16 продемонстрировали полное превосходство над Не 51, заставила в первую очередь перевооружить хотя бы часть J/88 в легионе «Кондор», что оказалось удобным случаем испытать самолет в реальных боевых условиях и одновременно выработать подходящую тактику. Таким образом после краткого курса переучивания персонал II/JG 132 был отправлен в Испанию, куда Bf.109B-1 прибыли в апреле 1937 г. Здесь они сменили Не. 51 в составе 2-й эскадрильи J/88.

Прим.: Полный комплект иллюстраций, расположенных как в печатном издании, подписи к иллюстрациям текстом.

Войны первых двух десятилетий XIX века сделали очевидным значение прицельной стрельбы, но, чтобы сделать нарезное оружие массовым, требовалось совместить в одном дульнозарядном оружии точность боя нарезного и скорострельность гладкоствольного. При заряжании пуля должна была свободно проходить по стволу, а при выстреле - заполнять собой нарезы. Поиски шли эмпирическим путем, но промышленная революция ускоряла реализацию новинок.

Большую роль сыграла здесь французская стрелковая школа в Венсене. В 1826 году офицер А. Дельвинь сделал ввинтную камору ствола с меньшим внутренним диаметром, чем канал: упираясь в края каморы, пуля раздавалась в стороны благодаря ударам шомпола. Но при таком "досылании" она слишком деформировалась, и добиться от своего штуцера стабильного боя Дельвинь не смог. Его штуцеры, принятые в армиях Австрии и Сардинии, продержались недолго. Однако по ходу работ Дельвинь создал цилиндро-коническую продолговатую пулю и первым практически доказал ее выгоду, которую за столетие до того теоретически обосновал профессор И. Лейтман.

Продолговатая пуля давала ряд преимуществ во внутренней и внешней баллистике. Она правильнее шла по нарезам, лучше заполняя их, большая поперечная нагрузка (отношение массы к площади поперечного сечения) и выгодная форма в плане аэродинамики уменьшали потери скорости в воздухе; траектория ее полета делалась настильнее, росли прицельная дальность и дистанция прямого выстрела.

Офицер Венсенской школы полковник Л. Тувенен поместил на хвостовом винте ствола стержень - пуля, сев на стержень, расширялась ударом шомпола. Решение это было остроумным, но стержень гнулся, а прочистить камору без полной разборки оружия было невозможно. Тем не менее штуцер Тувенена 1842 года калибра 17,78 мм бил до 1 400 шагов, а на 1 200 шагах его пуля пробивала две доски по 3 см толщиной.

Куда заманчивее было расширять пулю не усилиями стрелка при заряжании, а давлением пороховых газов при выстреле - благо свинец достаточно пластичен. Появился целый ряд расширяющихся пуль: Минье, Нейендорфа, Пленниса, Подевиля. Пуля Петерса, доработанная Тиммергансом (в России именовалась "бельгийской"), имела цилиндро-коническую форму и большое углубление в нижней части - такой "колпачок" хорошо расширялся пороховыми газами, но был недостаточно прочен. Продолговатая свинцовая пуля, созданная в 1848 году в той же Венсенской школе капитаном К. Минье, имела сзади коническую выемку, в которую входила железная чашечка, пороховые газы вдавливали чашечку в выемку, и та распирала пулю. Пуля Минье имела также предложенные профессором Тамизье желобки на цилиндрической части, улучшавшие обтюрацию (обеспечение герметичности канала ствола при выстреле) газов и баллистику пули.

Пуля Минье считалась наиболее удачной и стала столь популярна, что дульнозарядные винтовки, к которым ее применяли, независимо от системы, именовали винтовками Минье. Ее использовали даже в патронах к казнозарядным винтовкам, где "расширительная" конструкция была уже лишней.

Но можно выполнить пулю и так, чтобы она легко скользила по нарезам, плотно прилегая к ним. Англичанин Витворт предложил целую систему - от винтовки до нарезной пушки с каналом ствола в виде скрученной 6-гранной призмы и соответствующей формой пули. Система оказалась слишком дорогой (хотя много позже полигональные нарезы найдут свое воплощение в стрелковом оружии), поэтому Витворт вошел в историю больше как технолог производства оружия. Винтовка американца Грина с овальной сверловкой канала ствола имела еще меньше перспектив.

Наконец, появились компрессионные (сжимающиеся) пули - Вилкинсона, Лоренца. Поперечные канавки на пуле способствовали ее сжатию под давлением газов по длине и соответствующему расширению в стороны. Эту схему, требовавшую точного изготовления пуль и стволов, приняли в Австро-Венгрии, Швейцарии и Саксонии.

КРЫМСКАЯ КАТАСТРОФА

Ну а что же Россия? Если в начале XIX века русское военное оружие шло вровень с лучшим зарубежным, то к середине века наметилось сильное отставание, которое отчетливо выявила Крымская война 1853-1856 годов. Вообще в Крымскую кампанию в русской армии практически все - от техники до оружия - оказалось малопригодным, кроме людей, показавших чудеса мужества, упорства и изобретательности.

Пока в Европе искали лучший вариант применения капсюльного замка, в России не желали расставаться с кремневым. Возражения против капсюлей приводились разнообразные: что грубые пальцы солдат не смогут обращаться с маленькими "колпачками" и прочищать брандтрубку, что "колпачки" легко теряются, что кремневый замок надежнее и дешевле. А стояло за этим осознание простого факта: надо тратить большие средства на организацию капсюльного производства, подтягивать химические промыслы, добычу меди. Русские мастера применяли капсюль только в оружии штучной работы. Достигнутая к 1826 году на Тульском, а с 1839-го и на других оружейных заводах взаимозаменяемость деталей оружия была, конечно, важным шагом, но застывшей на многие годы системы оружия все же не улучшала. В 1839 году пришлось организовать Комитет по улучшению штуцеров и ружей, который после многих лет решил заняться переделкой кремневого оружия в капсюльное ("ударное") по французскому образцу. С 1844 года начали такую переделку 7-линейных, 17,78-мм (линия - единица длины, равная 2,54 мм, применялась в России до 1918 года), пехотных, казачьих, драгунских ружей, карабинов и части пистолетов: заменяли курок замка, снимали огниво, срезали полку, устанавливая на ее место брандтрубку. Переделка пехотного ружья обходилась в 63 копейки. А в 1845-1849 годах приняли новые капсюльные ружья. Соответственно, налаживали и массовое производство капсюлей.

Нарезным оружием также приходилось заниматься с оглядкой - закупать подешевле и небольшими партиями. Среди прочих систем заинтересовал предложенный в 1832 году брауншвейгским офицером Бернерсом штуцер с двумя нарезами, в которые пуля вкладывалась двумя выступами. Пуля не заполняла нарезы целиком, прорыв газов получался значительным, заряжать было непросто - в боевой ситуации выступы или ободок пули не сразу попадали в канавки на дульном срезе ствола. Все же в Бельгии такой штуцер приняли на вооружение, и русский Комитет по улучшению штуцеров и ружей тоже заказал 5 тысяч штук. Их назвали "литтихскими" или "люттихскими" (от Люттиха, старого названия бельгийского Льежа). Литтихские штуцеры официально приняли на вооружение в 1843 году и выдали застрельщикам. Щитки прицела в них заменили подъемным "гессенским" прицелом по системе мастера Ижевского завода Юнга, снабдили штуцеры штыками-тесаками и специальным шомполом. Еще в 1839 году для крепостей приняли казнозарядный капсюльный штуцер французской системы Фаллиса ("Рампар") калибра 8,33 линии, правда, не слишком удачный. Примечательно, что первыми образцами капсюльного оружия, принятыми в России, оказались нарезные, но именно их потом катастрофически не хватало.

Учитель целевой стрельбы гвардейского корпуса Гартунг переделал драгунское ружье в штуцер по той же двухнарезной системе. Получилось не хуже иностранных, да еще в три раза дешевле. В 1848 году штуцер Гартунга получили застрельщики гвардейских полков. Тогда же полковник Куликовский создал для штуцеров литтихских и Гартунга остроконечную пулю с двумя "ушками". В 1851 году был принят крепостной штуцер самого Куликовского со стержнем Тувенена, а вот стержневой штуцер Эрнрота того же года не прижился - был слишком дорог. Штуцеров вообще было так мало, что войска даже не брали их на маневры - боялись износить.

Ситуация на оружейных заводах постепенно ухудшалась: кроме нехватки "машин хорошего устройства" сдерживала зависимость станков от водяных колес (паровые двигатели внедрялись медленно), износ оборудования; поднять производство оружия никак не удавалось. На 1853 год в русской армии не хватало 532313 ружей, 48032 карабинов и 31120 штуцеров. Три отечественных завода в 1853-1856 годах выпустили 362992 ружья. Из срочно заказанных в Бельгии и Пруссии 55000 ружей получить удалось только 9184, а попытки купить штуцеры в США уперлись в сложности доставки.

В 1852 году был принят последний образец гладкоствольного пехотного ружья, к тому времени явно устаревшего. Единственным его достоинством была ложа, более удобная для прицеливания. Но солдат больше учили маршировать, чем стрелять. До 1853 года на обучение пехоты и драгун отпускали 10 патронов в год на человека, офицеров управлению огнем не учили вообще. Опыт Кавказа породил немало отличных стрелков и тактику стрелковой цепи, но основная часть армии этого просто не знала.

Крымская война стала столкновением нарезного и гладкоствольного пехотного оружия, которое было дульнозарядным, в основном капсюльным, примерно равным по скорострельности, отличие было в прицельной дальности. Срочное принятие нарезных образцов, переделанных из гладкоствольных, с "бельгийской" расширительной пулей мало исправило положение. На начало войны доля нарезных ружей в стрелковом вооружении русской армии в Крыму не превышала 4-5%, к концу войны - 13,4%. Во французской же нарезные ружья составляли около трети стрелкового оружия, а в английской - более половины. Французы имели стержневой штуцер Тувенена с прицельной дальностью 1100 м, англичане - винтовку "Энфилд" Патент 1851 и 1853 годов с пулей Минье и прицельной дальностью до 1000 ярдов (914 м). Их прицельный огонь перекрывал дальность русских ружей (раза в четыре) и гладкоствольных пушек, принося большие потери. В бою на Альме в сентябре 1854 года стрелки наступающего противника перебили офицеров и артиллерийскую прислугу русских частей. Печальным был и опыт Балаклавы, Инкермана и реки Черной. Русские войска поневоле начали вырабатывать новую тактику: залегать под огнем, активнее использовать земляные укрытия, действовать цепью. А изумлявшие англо-французов лихие русские штыковые атаки явились следствием слабости огня русских ружей.

Некоторые идеи подсказал противник. Под Севастополем у французского солдата взяли пачку патронов с "секретными" пулями системы начальника Венсенской стрелковой школы полковника Нейсслера. "Полушарная" пуля имела призматическое донное углубление, в канал ствола входила с зазором, при выстреле расширялась, это повышало обтюрацию газов. Такие пули испытали в Севастополе и Петербурге. В 1855-м пулю Нейсслера приняли в русской армии. Дальность стрельбы ружья образца 1852 года возросла с 300 до 600 шагов. Это было последнее усовершенствование солдатского гладкоствольного ружья. Далее началась эра винтовки.

КАЗНОЗАРЯДКИ

Пока большинство армий искало пути превращения дульнозарядных винтовок в массовое оружие, в Пруссии, стремительно развивавшей свою военную промышленность, решили принять еще и винтовку казнозарядную, и под унитарный патрон. Ее создателем был выдающийся оружейник И.Н. Дрейзе. Он нашел способ выполнить унитарный патрон и оружие под него на основе имеющихся технологий. Пуля в поддоне, порох и капсюль объединялись бумажной (папковой) гильзой, причем капсюль располагался в поддоне пули. Патрон вкладывался в патронник, запиравшийся продольно скользящим затвором. При спуске длинный ударник, смонтированный в затворе вместе с винтовой боевой пружиной, взводимый при перезаряжании, пронизывал бумагу и порох и разбивал капсюль. Ударник прозвали "иглой", а саму винтовку - игольчатой. В этой схеме были и недостатки. "Игла" ржавела и ломалась, затвор засорялся пороховым нагаром, для предотвращения прорыва газов через затвор приходилось ставить специальный обтюратор. Зато скорострельность выросла до 5 прицельных выстрелов в минуту и в обороне, и в атаке, исчезла опасность вложить подряд 2-3 заряда или не дослать пулю до пороха, заряжать и стрелять можно было из любого положения, затвор разбирался без инструментов, уход был проще.

Военное ведомство Пруссии в 1841 году купило патент, приняло 15,44-мм винтовку Дрейзе на вооружение и сделало ее одним из самых оберегаемых секретов. Этот секрет приоткрылся во время революционных событий 1848 года, когда толпа ворвалась в Берлинский арсенал. А с 1858 года игольчатые винтовки и карабины стали основными в прусской армии, отстранив системы Тувенена и Минье. Новое оружие, а также боевая дисциплина и инициатива командиров обеспечили успех в Прусско-датской (1864 год) и Прусско-австрийской . К тому времени подобное уменьшение калибра состоялось в Великобритании и Испании. Члены Российского Артиллерийского комитета А.В. Лядин, Л.Г. Резвый, К.И. Константинов и другие разработали соответствующую конструкцию дульнозарядного капсюльного нарезного ружья с 4 нарезами, которое и приняли на вооружение в 1856 году под названием "6-линейная нарезная винтовка". С этого времени термин "винтовка" прочно укоренился в русском военном лексиконе. Поначалу винтовку с прицелом до 1 200 шагов получили стрелковые батальоны и роты, а также унтер-офицеры пехоты. Но вскоре на ее основе создали пехотную (прицел до 600 шагов), затем - драгунскую и казачью винтовки (последнюю разработал мастер А.Е. Чернолихов). Попала винтовка и на флот. Нарезка прицела показывала, что военное руководство еще не осознало силу и значение прицельного пехотного огня и стремилось делить пехоту на "линейных" и "стрелков". При производстве 6-линейных винтовок переходили от ручной к машинно-ручной выделке с использованием импортных станков. Вопрос о переходе от железных стволов к стальным решить не удалось. Имея отличных металлургов, Россия по объему производства стали в это время много уступала Великобритании, Франции, Пруссии, и стальные стволы получила лишь небольшая часть винтовок - в опытном порядке.

Перевооружение требовало изменить все стрелковое" дело в армии, и в конце 1857 года по предложению генерал-фельдцейхмейстера великого князя Михаила Павловича в Царском Селе организовали Офицерскую стрелковую школу для подготовки инструкторов по стрелковому делу для армейских и гвардейских частей. Со временем эта школа стала исследовательским и испытательным центром пехотного оружия. Развитием теоретической базы стрелкового оружия занялись такие выдающиеся специалисты, как В.Л. Чебышев. В целом это время дало России ряд блестящих теоретиков и практиков артиллерийской и оружейной техники. Экспериментальной базой работ над стрелковым оружием стал находившийся недалеко от Петербурга Сестрорецкий оружейный завод.

Винтовка 1856 года оказалась много удачнее имевшихся зарубежных образцов, вот только сами эти образцы вскоре оказались устаревшими, как и русские винтовки.

Встал вопрос о казнозарядном оружии. Нужно было искать способ переделки винтовок образца 1856 и 1858 годов в казнозарядные, но непонятно было, под какой патрон. Военный министр Д.А. Милютин признавал: "...техника шла вперед такими быстрыми шагами, что, прежде чем предложенные заказы были испытаны, появлялись уже новые требования и делались новые заказы". Он же назвал перевооружение 1860-х годов "несчастной ружейной драмой".

С 1859 года Оружейная комиссия (ранее - Комитет по улучшению штуцеров и ружей) испытала свыше 130 иностранных и не менее 20 отечественных систем. Оружейный мастер Ф.Ф. Труммер в 1861 году предлагал усовершенствованную им двухпульную систему бельгийца Жилле с пулями впереди и позади порохового заряда: одна пуля вылетала через ствол, вторая, ссаживаясь давлением газов, запирала казенный срез, следующий патрон проталкивал вторую пулю с остатками бумаги вперед, и теперь она становилась снарядом. Ни стабильного боя, ни надежной обтюрации не получалось, и винтовку Жилле-Труммера отвергли. В 1866 году по настоянию возглавлявшего Оружейную комиссию герцога Мекленбургского остановились на системе англичанина Терри, улучшенной браковщиком Тульского оружейного завода И.Г. Норманом и тем же Труммером. Делалось все просто: в казенную часть ствола ввинчивалась ствольная коробка с продольно скользящим поворотным затвором, старый капсюльный замок оставался. "Скорострельную капсюльную винтовку" Терри-Нормана приняли на вооружение, чтобы... снять через несколько месяцев как устаревшую.

Испытания игольчатых винтовок разных систем выявили немало их недостатков. Группа оружейников во главе с полковником Н.И. Чагиным занялась игольчатой системой другого англичанина, Карле, бывшей развитием системы Шаспо. Капсюль размещался в усиленном картонном дне бумажного унитарного патрона, снаряженного пулей Минье, иглу можно было сделать короче и прочнее, а прорыв газов предотвращал обтюратор из кожаных кружков. Затвор - поворотный, с двумя боевыми выступами. Переделка стоила недорого. Правда, остатки гильзы приходилось проталкивать через ствол следующей пулей, в результате до 20% пуль уходило далеко от цели. Тем не менее в 1867 году утвердили винтовку Карле, патрон к ней с пулей Вельтищева и зарядом черного ружейного пороха, принятого для всего стрелкового оружия как единый. Характерно, что в том же году приняли и систему казнозарядной нарезной артиллерии. К переделке 6-л"инейных винтовок в игольчатые привлекли кроме казенных частные заводы Нобеля, Виноградова, Мейнгарда, Стандершельда, новые же винтовки делали только казенные Тульский, Сестрорецкий и Ижевский заводы. Войска перевооружили игольчатой винтовкой к 1874 году, за это время чертеж ее и патрона меняли несколько раз. Во время Русско-турецкой войны 1877-1878 годов войска Кавказского фронта брали Карс, Ардаган, Эрзерум, Баязет с этой винтовкой в руках.

Замедляли дело и слабость технической базы, и попытка "приватизации" оружейного производства. Желая снять с себя расходы на его преобразование - переход от "приписных рабочих" к вольному найму, а также обновление оборудования, - правительство решило передать заводы в арендно-коммерческое управление. В стране шли реформы, а значит, средств постоянно не хватало. В результате Военное ведомство получило постоянную головную боль. И ведь попали заводы в руки квалифицированных специалистов, знатоков оружия и производства: Тульский получил в управление генерал-майор К.К. Стандершельд, Сестрорецкий - полковник О.Г. Лилиенфельд, Ижевский - полковник А.А. Фролов с капитаном Стандершельдом (братом тульского арендатора), а позже - капитан П.А. Бильдерлинг. И "госзаказ" был. Но арендаторы нуждались в скорейшей прибыли, не имея при этом средств для обновления производства. Штучные образцы русского оружия получали призы на международных выставках, пока внутри страны Военное ведомство стонало от выросшего брака, неисполнительности арендно-коммерческих заводов и лишних затрат. Мастеровые же чуть ли не обратно "в крепость" просились: раньше хотя бы был постоянный заработок. Закончить "несчастную ружейную драму" удалось лишь с возвращением заводов в казенное управление.

А тут не за горами было и новое перевооружение винтовками под металлический патрон и со стальными стволами. По значению это можно сравнить с перевооружением всей современной армии высокоточными комплексами нового поколения. В 1866 году в "Охтинском капсюльном заведении" начали опытное изготовление металлических патронов.

КРНКА ИЛИ БАРАНОВ

Среди различных предложений по переделке 6-линейных винтовок под металлический патрон центрального воспламенения одной из лучших оказалась система начальника Морского музея в Петербурге лейтенанта Н.М. Баранова. Его винтовка имела откидной верх затвора по типу Альбини, поэтому систему часто именовали "Альбини-Баранов", хотя Баранов существенно улучшил и упростил систему. В казенной части ствола разделывался патронник, навинчивалась ствольная коробка, в ней на шарнире крепился откидной вверх-вперед затвор. К головке курка шпилькой крепился стержень, входивший в ствольную коробку и игравший роль и собственно курка (он бил по ударнику в затворе), и запирающего клина. Достоинства системы Баранова были следующими - прочность, сохранение при переделке ствола, ложи, замка, недостатки - сложность заряжания при большом угле возвышения (затвор падал под силой своей тяжести), осмотра и чистки канала ствола.

Конкурентом системе Баранова была винтовка выдающегося австрийского оружейника, чеха по национальности, С. Крнки барона Гогенбрюка. Хотя винтовку Крнки не приняли в Австро-Венгрии, она заинтересовала русское Военное ведомство. Винтовка имела откидной влево затвор и горизонтально расположенный ударник, курок также оставался внешним, но был отогнут внутрь, проще, чем в винтовке Баранова. В обеих системах стреляная гильза не выбрасывалась - стрелок извлекал ее рукой. Предварительные испытания "карабина" Крнки прошли в июле 1867 года успешно, но не решили вопроса о принятии на вооружение. Дело было не в "косности" военных чинов: они видели достоинства металлического патрона, но также понимали, каких усилий и затрат потребует "установка у нас валовой фабрикации" патронов с требуемой точностью. Поэтому вновь раздавались голоса, что, дескать, бумажные патроны можно делать в войсках (хотя капсюли войсковые лаборатории и мастерские делать не могли), что металлическая гильза дорога, патрон тяжел, что ускорение заряжания вызовет излишний расход патронов. Но русские военные агенты за рубежом все чаще сообщали об официальных опытах с винтовками под металлический патрон. Да и регулярные осложнения международной обстановки заставляли торопиться.

Главное артиллерийское управление Военного министерства склонялось к винтовке Крнки, Морское же ведомство - Баранова. Интерес флота к более точному и скорострельному оружию определялся не только опытом сухопутных действий моряков в Крыму, но и общим отказом от "абордажной" тактики и повышением роли десантов. Финансовая самостоятельность Морского министерства и меньшая, чем у армии, потребность в стрелковом оружии позволили флоту принять отличные от армии системы нового оружия и притом несколько раньше.

В марте 1869 года были созданы сразу две комиссии по переделке винтовок - главная распорядительная под председательством Милютина и исполнительная, возглавляемая генералом-лейтенантом Резвым. Винтовки признали равнозначными. Управляющие казенными и частными заводами подсчитали, что переделка по системе Крнки обойдется в 6 рублей, а по системе Баранова - в 7 рублей 50 копеек (потом, правда, этих цен не выдержали). В результате системы разделили по ведомствам: армия перевооружалась винтовками Крнки, флот - Баранова. Прицел вначале был старый - на 600 шагов, затем все же приняли "высокий" - на 1 200. Винтовки Крнки выпускались и как новые, и как переделочные, Баранова - только как переделочные. К работам привлекли казенные заведения военного и морского ведомств и частные заводы. Оружейная комиссия требовала единства патрона, но добиться этого оказалось нелегко. К винтовке Крнки приняли два типа патрона - с составной гильзой из латуни и цинка и с цельнотянутой латунной с капсюлем типа Бердана, оба - с пулей типа Минье. К винтовке Баранова приняли патрон Фюсно с пулей Вельтищева, лучше заполнявшей нарезы ствола. Надежды делать патроны в войсковых мастерских окончательно оставили. И патронные заводы стали важнейшей частью военной промышленности.

Перевооружение армии и флота 6-линейными казнозарядными винтовками закончили к 1872 году, поставляя их параллельно с игольчатыми под бумажный унитарный патрон. В Русско-турецкой войне 1877-1878 годов наиболее массовым оружием русской пехоты были винтовки Крнки (в войсках их именовали "крынками" или же "крымками"). 6-линейный металлический патрон был тяжелее бумажного. Это повышало вес носимого солдатом боекомплекта, так что новое уменьшение калибра было не за горами, и над этим уже работали.

Заметим, что британская армия в это время озаботилась переделкой в казнозарядные своих винтовок Патент 1853 - с 1866 года их снабжали откидным вправо затвором Снайдера и заряжали патроном с составной бумажно-металлической гильзой. А с 1867 года ставили стальные стволы с 5 нарезами (вместо прежних 3) и начали испытания металлических патронов. Россия, как видим, быстро нагоняла вчерашних победителей.

РАВЕНСТВО ПО КОЛЬТУ

Параллельно развивалось и производство личного оружия. В 1840-1850-е годы за рубежом громко заявляют о себе капсюльные револьверы. В 1837 году начал выпуск револьверов Сэмюэл Кольт. В США популярна легенда, как Кольт придумал схему барабанного механизма со стопором, глядя не то на корабельный штурвал, не то на лебедку. На самом деле и барабанная схема, и стопор были известны задолго до Кольта. Сам Кольт конструкторскими талантами не блистал, зато оказался талантливым предпринимателем, уловившим возможности машинного производства оружия, и большим мастером рекламы. Запатентовав схему, разработанную Дж. Пирсоном, Кольт в 1836 году начал ее выпуск в городе Патерсоне. Револьвер, известный как "Патерсон Модел", или "Кольт-Патерсон", имел съемный барабан с пятью каморами, с казенной части которых выступали брандтрубки под капсюль, спусковой и часть ударного механизмов скрывались в металлической рамке. В 1839 году барабан стал постоянным, появился специальный шарнирный рычаг-шомпол для заряжания его камор. И хотя первое предприятие Кольта обанкротилось, начальный шаг к успеху был сделан. А в 1848 году его новый завод в Хартфорде начал выпуск модели "Дрэгон № 1" калибра.44 для кавалерии США, воевавшей в этой время в Мексике, - на этот раз Кольт воспользовался услугами конструктора Э. Рута. Годом позже появился "Кольт Покет" калибра.31 (7,87 мм) для курьеров и охранников почты (по тем временам весьма опасные профессии в США). "Кольтовские" револьверы еще не стали "уравнителями шансов", по прицельной дальности уступали более дешевым пистолетам, были громоздки, заряжались долго, но искупали все это своей скорострельностью.

МАРИЕТТЫ С ПЕППЕРБОКСАМИ

Не отставали и по другую сторону океана: в 1839 году в Бельгии начался выпуск многоствольных револьверов Г. Мариетта, в 1851 году в Англии - револьверов Р. Адамса с цельной рамкой и самовзводным механизмом. Последние составили настолько серьезную конкуренцию Кольту, что ему пришлось закрыть филиал в Лондоне. Производство револьверов осваивали все новые и новые фирмы и мастера. Тяжеловатые многоствольные "мариеттты" и "пеппербоксы" ("перечницы") распространились на рынке, поскольку были безопаснее барабанных: не приходилось думать о соосности каморы и ствола, при воспламенении капсюлем сразу нескольких зарядов стрелок не рисковал ранением срикошетившей пулей или осколком рамки.

В русской же армии было решено заменить кремневый пистолет капсюльным, и в 1848 году принимают гладкоствольные капсюльные пистолеты - солдатский и офицерский. Последние дульнозарядные пистолеты - капсюльные гладкоствольный солдатский и нарезной офицерский калибром 7 линий - утвердили в 1854 году, что было явно поздно. Крымская война показала не только превосходство нарезного ружья над гладкоствольным, но и многозарядного оружия ближнего боя над однозарядным - англичане в Крыму уже применяли револьверы "Бьюмонт- Адамс" и "Кольт Нэви".

Правда, хотя и в очень небольшом количестве, револьверы в России делались. Когда в 1854 году Кольт преподнес императору Николаю I несколько своих револьверов, это не произвело ожидаемого впечатления - чуть раньше револьверы "системы Кольта" царю подарили тульские оружейники. В Тулу поступали заказы на небольшие партии таких револьверов для гвардейского флотского экипажа, для офицеров стрелкового полка императорской фамилии.

Но на смену капсюльным револьверам приходил уже новый тип - под унитарный патрон. В 1857 году в США фирма X. Смита и Д. Вессона положила начало производству револьверов со сквозными каморами под металлический патрон. Успех был столь явным, что "отставшая" фирма Кольта, дабы не нарушать патент, создала для новых своих револьверов унитарный патрон необычной "сосковой" формы, вкладывавшийся в камору барабана спереди.

В 1859 году военный министр России возбудил вопрос о замене в кавалерии дульнозарядных пистолетов нарезными казнозарядными револьверами. Испытали револьверы зарубежных и отечественных оружейников, но решение приняли промежуточное: рекомендовать офицерам для приобретения на свои средства револьверы Кольта и Лефоше. На вооружение официально приняли казнозарядный пистолет двухпульной системы Жилле-Труммера, но его биография ограничилась выпуском всего 100 штук. Первым в России официально получил револьверы Отдельный корпус жандармов: в 1860 году для него заказали в Бельгии и Франции шпилечные револьверы Лефоше, часть револьверов выпустил Сестрорецкий завод. Но револьвер с металлической рамкой и барабаном под унитарный патрон был пока сложен для массового производства. Ясно было, что еще не один год России придется закупать револьверы и патроны к ним за рубежом.

ЭТАПЫ РАЗВИТИЯ СИСТЕМ СТРЕЛКОВОГО ОРУЖИЯ В РОССИИ XIX ВЕКА
Год	Оружие
	Кремниевые ружья: гусарское, конно-егерское
	Кремниевый кавалерийский штуцер
	Кремниевое пехотное ружье
	Кремниевый штуцер гвардейского Финского стрелкового батальона
	Кремниевый кавалерийский пистолет Кремниевые ружья: пехотное, драгунское (кирасирское), конно-егерское, казачье, гусарское, саперное
	Кремневое казачье ружье
	Кремневый кавалерийский карабин
	Кремниевые пистолеты: кавалерийский, казачий, офицерский, солдатский Кремниевые ружья: пехотное, драгунское, кирасирское, конно-пионерное Кремневый кавалерийский карабин Кремневый кавалерийский штуцер Крепостной штуцер Фаллиса
	Капсюльный литтихский штуцер
	Переделочные капсюльные ружья: пехотное, драгунское, казачье
	Капсюльное пехотное ружье
	Переделочные капсюльные офицерский и солдатский пистолеты Капсюльное казачье ружье
	Капсюльное драгунское (саперное) ружье
	Капсюльные офицерский и солдатский пистолеты Капсюльный штуцер Гартунга
	Капсюльное казачье ружье Капсюльный кавалерийский карабин Переделочный капсюльный кавалерийский штуцер
	Штуцер Эрнрота для Финского стрелкового батальона Крепостной штуцер Куликовского
	Капсюльное пехотное ружье
	Капсюльный солдатский пистолет Переделочные нарезные ружья: пехотное, драгунское, стрелкового полка императорской фамилии Капсюльный нарезной пистолет офицерский
	Стрелковая 6-линейная винтовка
	Пехотная 6-линейная винтовка
	Драгунская 6-линейная винтовка
	Казачья 6-линейная винтовка Револьвер Лефоше (для жандармов)
	Нарезной пистоле Жилле-Труммера
	Винтовка Терри-Нормана
	Игольчатая винтовка Карле
	Винтовка Крнки пехотная
	Винтовка Баранова
	Винтовка Крнки драгунская

Патрона и воспламеняла ударный состав капсюля , находившийся на донце пули. Пуля легко входила в нарезы, а бумажная гильза сгорала вместе с пороховыми газами, а её остатки выбрасывались через ствол. Ружье предложено в 1827 году немецким оружейником И. Н. Дрейзе , после многочисленных безуспешных попыток стрельбы унитарным патроном из ружей, заряжавшихся с дула. Первый образец введён в прусской армии в 1840 году . Прусские военные высоко оценили качества нового оружия и держали его данные в секрете, обозначив в документах туманным «лёгкое капсюльное ружье 1841 г.»

Появление унитарных патронов с металлической гильзой в 1860 году привело к вытеснению игольчатых винтовок, с недостатками которых перестали мириться. А недостатки были серьёзные - игла, воспламеняющая капсюль, во время выстрела находилась в патроннике, что не способствовало её долговечности. Пруссаки считали нормальным иметь три иглы на боезапас в 60 патронов - так часто они выходили из строя. Обрывки бумажных гильз, не сгоревших полностью при выстреле, засоряли ствол, приводя к его повышенному износу. Поворотно-скользящий затвор (давший начало самой распространенной конструкции затвора) нередко сминал при досыле бумажную гильзу. Проблема обтюрации пороховых газов так и не была решена.

Винтовка Дрейзе

Патрон ружья Дрейзе состоял из бумажной гильзы с пороховым зарядом, папкового шпигеля с впрессованной сзади лепешкой ударного состава и углублением спереди и яйцевидной пули, которая вкладывалась в это углубление и удерживалась спереди обжатыми краями гильзы. Для воспламенения капсюля была устроена игла, проходящая через дно канала, по которой сначала ударял обыкновенный курок ружейного замка, а затем последний был заменен скользящим замком со спиральной пружиной. Так как перед заряжанием прежде всего нужно было взвести курок, то-есть оттянуть назад из канала конец иглы, иначе при заряжании был неизбежен выстрел, и так как всегда можно было ожидать, что стрелок в бою забудет сперва взвести иглу перед забиванием патрона с дула, то Дрейзе предложил обходиться без шомпола , сделав патрон с зазором, так, что он сам под действием веса легко доходил до дна канала при заряжании; но при этом получалась плохая меткость, возможность частичных осечек и нередкая потеря патрона из заряженного ружья. Таким образом, Дрейзе неизбежно пришёл к необходимости заряжания с казны. Им был выработан скользящий затвор; диаметр папкового шпигеля в патроне был немного больше диаметра ствола по полям; при спуске курка игла прокалывала дно гильзы, проходила через заряд и воспламеняла капсюль; при выстреле шпигель врезывался в нарезы и, плотно сжимая пулю, сообщал ей вращение.

Предложенное в Пруссии в 1836 году 4,8-линейное ружье Дрейзе, после тщательного испытания, было принято для пехоты под названием обр. 40 г., Применение унитарного бумажного патрона и скользящего затвора увеличило скорость стрельбы в 4-5 раз, но подражания в других армиях долго не вызывало, так как многие военные авторитеты скорострельность ружья признавали даже вредной и опасной с точки зрения напрасной траты патронов и трудности в бою удерживать управление огнём в руках командира; заряжание с казны и унитарный патрон признавались полезными только в виду удобства заряжания при стрельбе лежа, с коня, через бойницы, когда употребление шомпола было неудобно; все же внимание было обращено на вполне удовлетворительную обтюрацию . Поэтому во Франции, где Дрейзе начал свои работы прежде, чем обратиться к Пруссии, его ружье не было принято. В России, после испытания в 1850-х годах, ружья Дрейзе тоже были признаны неудобными. Только после Гражданской войны в США (1861-1865 годов) и особенно после австро-прусской войны 1866 года , особенно в битве при Кениггреце , когда пруссаки легко переиграли австрийцев, успех пруссаков всецело было приписан их ружью и игольчатое ружье обратило на себя внимание других государств.

Винтовка Шасспо

Во Франции в 1866 году была принята 4,3-линейная винтовка, затвор которой, разработанный лейтенантом Шасспо, был лучше, чем у Дрейзе в смысле обтюрации, благодаря каучуковым кружкам под шляпкой грибка, вставленного спереди в затвор, а также укорочению иглы, вследствие чего она реже ломалась; укорочение иглы достигнуто тем, что капсюль был помещен в папковом дне гильзы; пуля сжимательной системы врезалась сама в нарезы, так что в шпигеле для пули не было надобности. Взведение курка производилось не в два, как у Дрейзе, а в один прием при закрывании затвора. Благодаря хорошей обтюрации и более значительной начальной скорости пули (420 м/с вместо обычной тогда 300 м/с), меткость ружья Шасспо была больше.

Винтовка Карле

В 1868 году проживавший в Великобритании немец Карле получил патент на собственную систему игольчатого ружья, в общем очень сходную с системой Шасспо. Этой системой воспользовались в России для переделки 6-линейной винтовки в казнозарядную. В затворе Карле игла была ещё короче, а в обтюраторе каучуковые кружки заменены кожаными. Для своего патрона Карле принял бывшую и у заряжаемых с дула русских 6-линейных ружей пулю Минье с чашечкой в дне и поместил её больше, чем на половину, в бумажную гильзу с папковым поддоном, склеенным из трех кружков, причём в среднем, меньшего диаметра, впрессован был капсюль; а около этого кружка гильза снаружи обжата и обвязана шерстяной ниткой, способствовавшею лучшей обтюрации. Игле затвора нужно было при выстреле прокалывать только задний кружок. Переделанные несколько сотен штук винтовок успешно выдержали боевые испытания в Туркестане. Но в виду дороговизны переделки и трудности изготовления патронов, а также и общих недостатков бумажных патронов дальнейшая переделка ружей по системе Карле была приостановлена, и остальные винтовки были переделаны по системе Крнка для патрона с металлической гильзой, предложенной в 1868 году. Игольчатые винтовки в России почти тут же были заменены винтовкой Бердана № 1 в 1868 году (эпизод «несчастной ружейной драмы»).

Напишите отзыв о статье "Игольчатое ружьё"

Литература

• Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. - СПб. : т-во И. В. Сытина, 1911-1915.
• В погоне за мощью. Технология, вооруженные силы и общество с XI-XX веках/ Мак-Нил, Ульям - М.: Издательский дом "Территория будущего", 2008.- стр.287

Ссылки

• на YouTube

Отрывок, характеризующий Игольчатое ружьё

Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.

В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.